– Милый, ты скоро?

    Абду застонал, понимая, что эта ночь будет совсем не такой, как он себе ее представлял. Он быстренько натянул куртку и дал мысленное разрешение на перемещение. Ванная немедленно вспыхнула нестерпимым светом, и на Абду накатило сильное головокружение. Кажется, он упал, впрочем – неважно.

    Очнулся Абдурахман на шикарном лохматом ковре и, открыв глаза, увидел целую кучу ног столпившихся вокруг хозяев и четыре кошачьи лапы. Абду застонал и медленно поднялся, потихоньку приходя в себя. Ноги вежливо расступились.

    – Где я?

    Абду растерянно огляделся и тут же узнал ту самую парочку, которая накормила его завтраком в трактире. Черненькая тут же подошла и начала его грузить новыми обязанностями и сроками их выполнения в счет выполнения недавнего обещания. Правда, когда Абду понял, кого именно надо найти, то резко повеселел и даже немного приободрился. С его-то связями найти эту шумную компанию гномов в городе будет парой пустяков, тем более что они особо-то и не таились. А узнав, что им к тому же грозит скорое выселение, Абду и вовсе забыл о потерянной ночи. Если успеть поговорить кое с кем из наиболее обиженных гномами состоятельных граждан, то только за то, чтобы гномов выставили с позором из города, многие отвалят хорошенькую сумму, если, конечно, все хорошо спланировать и красиво преподнести.

    – Я согласен, – подал он руку хорошенькой чертовке.

    – А я и не сомневалась, – насмешливо улыбнулась та, пожимая протянутую руку, – соглашение заключено.

    – Ты уверена, что он все выполнит правильно? – нахмурился Клин, ходивший взад и вперед по кабинету.

    Мы с котом в третий раз перечитывали жалостливое письмо короля о всех причиненных ему этими так называемыми послами неприятностях. Письмо вышибало скупую слезу: если верить ему, то король чуть ли не держит последний форпост обороны в главной башне дворца, отбиваясь от обнаглевших гномов, решивших напоследок еще и лишить чести его дочь.

    Кот заржал:

    – Ага, если еще учесть, что на его дитятко пятидесяти лет никто без содрогания не взглянет, то это явно его розовые мечты.

    Я хмыкнула. Похоже, король и впрямь намекал на то, чтобы сплавить горному королю еще и дочурку, приобретя взамен родственные связи и более крепкий мир.

    – Он вернулся, – заглянула в кабинет Тина, имея в виду Абдурахмана. – Ой, а что это вы тут читаете? Я тоже хочу.

    Нас нагло сдвинули в сторону, и кот свалился со стола. Повопив для приличия, он залез обратно, устроившись прямо на наших спинах. Мы с Тиной лежали и изучали письмо, махая в воздухе согнутыми в коленях ногами. Я тыкала пальцем в наиболее интересные места и грызла принесенный эльфой и кое-где обкусанный персик.

    – Эй, вы чего тут делаете? Там этот ваш пришел! – просунулась в дверь встрепанная голова Филина.

    Клин трагически ткнул пальцем в нашу сторону, и Филин срочно побежал присоединяться к чтению опусов его величества. Клин посмотрел на нас, на шатающийся под таким весом стол, плюнул и пошел выслушивать донесения лазутчика сам.

    – Так, – вернулся он через полчаса, – срочно все выходим, они в таверне «Три идиота».