– ...и когда кто-нибудь войдет, то вы враз избавитесь от проблемы.

    Кот седел на глазах.

    – Доктор, а может, не надо?

    – Надо, надо, мой дорогой, вы ведь за этим сюда пришли.

    – Нет, не за этим точно. Эль, скажи ему! Да как же она отцепляется-то?

    – Не трудитесь, мой дорогой, веревка заговорена на крепость и прочность, так что перегрызть ее сейчас попросту невозможно.

    – Эль!!!

    Уська уже бился в истерике и чуть не плакал, пытаясь перекусить нитку, но та не сдавалась.

    – Ну потерпи немного, – принялась уговаривать я пушистика, присев перед ним на корточки, – больно не будет.

    – Обещаешь, – захлюпал он носом и попытался забраться ко мне на колени.

    – Обеща...

    Но тут дверь резко распахнулась, и кота мгновенно вынесло наружу. Я успела разглядеть только смазанное рыжее пятно.

    – Извините, а у вас от головы чего-нибудь есть?

    – Топор, – прорычала я и побежала к валяющемуся на улице пусику.

    Дверь мерно покачивалась из стороны в сторону, привязанная к так и не выдранному зубу.

    – Усь, ты как? – Я осторожно приподняла маленькое пушистое тельце и прижала его к себе.

    – О-о-о-о-о-о... – слабо застонал кот и приоткрыл глаза. – Жуб где?

    – Во рту.

    – О-о-о-о-о-о-о-о-о-о!!!

    Стон был поистине душераздирающим, но тут подошел тот самый целитель и молча дернул за нить. Зуб крэкнул и вывалился из пасти, покачиваясь перед ошарашенным котом.

    – С вас пять золотых...

    Наверное, я погорячилась, но если он и впрямь маг, то стать из козла обратно человеком ему не составит никакого труда. Кот мирно сопел у меня на руках, сжимая в лапке выдранный зуб.

    Домой мы ввалились усталые, но счастливые.

    – Ну как? – весело поинтересовался Филин, выглядывая из кухни. На время отсутствия кота он был главным по приготовлению пищи, а потому с энтузиазмом что-то кашеварил, заляпав весь фартук чем-то съедобным.

    – Все хорошо, – улыбнулась я, а кот продемонстрировал свой несчастный зуб.

    – Здорово, тогда прошу всех к столу, отметим это знаменательное событие.

    Уговаривать никого не пришлось.

    – Слушай, Клин, – поинтересовалась я, подсаживаясь к командиру, – меня все гложет мысль: а почему ты тогда, при нашей первой встрече, так уважительно говорил и даже слушал нашего котика? Он же не представляет собой ничего особенного.

    – Ты считаешь, что говорящий кот, умеющий читать мысли и чующий следы магии, а также до самой смерти преданный своему хозяину, – ничего особенного?

    Я резко задумалась.

    – Поверь, – улыбнулся Клин, – у нашего друга есть и другие таланты.

    Кот почему-то гордо выпятил грудь. Он что, нас слышал?

    – А вот и я! – Перед нами появился Филин с огромным подносом и тут же грохнул его на стол, снимая крышку со все еще пузырящейся... пузырящегося... чего-то.

    – Это что? – Кот осторожно понюхал приготовленное.