– Вот так внезапный титул – маркиза! – сострил Джек. – Несомненно, в Томбукту сочетаетесь браком?

Но вдруг внезапная мысль пронеслась у него в уме. Если Робер здесь, то он, должно быть, не один. Лагерь, наверное, в руках французов, приведенных им, и сказанное Алисой перестает, следовательно, быть химерой, становится действительностью. При этой мысли волна ярости снова подхватила его. Он поднес руку к поясу и выхватил револьвер, которым уже однажды пытался совершить убийство.

– Вы еще не маркиза! – крикнул он, направляя дуло на Робера.

Но Алиса внимательно следила за Джеком.

Одним прыжком она очутилась около него, с удесятеренной силой уцепилась за его руку и обезоружила Джека.

Выстрел, однако раздался, но уклонившаяся в сторону пуля пробила крышу шатра.

На выстрел Джека тотчас же ответили другие выстрелы. Раздались крики, ругательства на разных языках.

Джек Линдсей пошатнулся. Пуля, неизвестно французская или арабская, направленная в шатер, поразила насмерть негодяя. Едва успел он поднести обе руки к груди, как свалился на землю.

Алиса, не будучи в состоянии понять происходившее, обернулась к Роберу с вопросом на устах. Но она не имела времени задать его.

Точно смерчем, павильон был снесен, и люди вихрем ворвались в него. Увлекаемая Робером, который тотчас же удалился в тень, Алиса очутилась среди других женщин каравана. Все они были тут, в том числе и Долли.

Впрочем, скоро Робер вернулся, сопровождаемый капитаном Рожером де Соргом и всеми другими потерпевшими кораблекрушение.

Через полчаса, собрав всех своих людей, поставив часовых, приняв все предосторожности против возвращения мавров, к группе освобожденных пленников подъехал на коне французский офицер. Радостная улыбка победы играла на его губах при ярком лунном свете; он поклонился дамам и, обращаясь прямо к Роберу, весело заявил:

– Мавры рассеяны, милостивый государь!

Победным натиском французских солдат, в сущности, заканчивается история путешествия, организованного агентством Томпсона.

Впрочем, переход до Сен-Луи был тяжел и мучителен, хотя добыча, отбитая у мавров, и позволяла в значительной степени смягчить его. На верблюдов, оставшихся во власти победителей, нагрузили все бочки с водой с «Санта-Марии» и, по мере того как вода эта истощалась, – на этих верблюдах везли женщин и больных. При таких условиях относительного комфорта Хамильтон и Блокхед вскоре восстановили свое здоровье и обнаружили прежний характер: один – оптимиста, другой – брюзги.

Между путешественниками Джек Линдсей, к счастью, явился единственной жертвой, павшей в этой короткой стычке. Так как обстоятельства, сопровождавшие его смерть, остались неизвестны, то не было недостатка в выражениях сочувствия миссис Линдсей как родственнице покойного.

Никто из туристов не был задет пулями мавров, а потери французского отряда сводились к двум солдатам, настолько легко раненным, что через три дня после схватки они могли возобновить службу.

Караван потерпевших кораблекрушение, под начальством капитана Пипа, оказал ценную помощь маленькому отряду французских солдат. Все бросились в разгар схватки – Робер, Рожер де Сорг, Бекер, Пипербом, преподобный Кулей, даже одержимый сплином Тигг, пыл которого был особенно замечен. К чему, однако, так горячо защищал он свою жизнь, которую считал ненавистной?

– Ей-Богу! – не мог удержаться Бекер на другой день после битвы. – Надо признаться, что, хотя вы и не дорожите жизнью, но вы славно дрались. Однако случай был очень благоприятный, чтобы избавиться от нее!

– А почему бы мне, черт возьми, не дорожить жизнью? – спросил Тигг, обнаруживая живейшее удивление перед таким вопросом.

– А я почем знаю.