Как это? – не поняла Аня. – Что за ведьма? Почему страшная? Почему в подвале?

  Потому что её только Никас не боится,   сообщила малышка. – А я подсмотрела, как он носит ей еду… У у, какая страшная! Она рычит и бросается на всех!

  А зачем к ней Никас ходит? – удивилась Аня.

  Ну, кормить то её надо,   философски сказала Лисса, и Ане почудились в её голосе интонации кого то из взрослых, которые, наверное, при ней обсуждали странное положение дел. – Помрёт же без еды.

Совершенно обескураженная последней информацией, Аня проследила, как малышка с радостным визгом пролетает мимо странного сооружения, очень похожего на пляжные раздевалки (та самая купальная беседка?), подбегает к самой воде и, как ни странно, осторожно встаёт на доски, плотно пригнанные друг к другу и чуть вздымавшиеся над водой. Мостки? Лисса деловито окунула в воду собранные цветы, встряхнула и обернулась к женщине:

  Хочешь водичку потрогать? Тёплая!

  Но ведь вчера было холодно!

  Ты что?! Вчера шёл дождь – вот и холодно было. А так – вода давно согрелась!

«Между прочим, плаванье – неплохой способ вернуть это тело в здоровое состояние,   решила Аня, присаживаясь рядом с малышкой и прикасаясь и в самом деле к тёплой воде. – Окрепну быстро. Вот только… Как быть с убеждением моей семьи (она улыбнулась), что я плавать не умею? Ладно, подумаю ещё, что можно придумать…»

Вставала с корточек тяжело. Даже очень хотелось сначала свалиться на колени, а потом и вовсе сесть на край мостков, опустив ноги в воду, чтобы отдышаться, а потом вперевалочку подняться. Нет, та Агни либо и в самом деле сильно болела, либо всегда была хрупкой и болезненной. И Аня снова подумала, глядя на чистую гладь озера: «Плавать бы здесь каждый день – за неделю бы в норму пришла!» Она вспомнила, как в деревне приезжие городские ребятишки учили деревенских плавать, представила, как будет взмахивать руками и стремительно плыть по чистейшей, прозрачнейшей воде… И вздохнула от счастья.

Лисса проследила за её подъёмом и сочувственно сказала:

  Зато ты дошла до озера!

Надо считать так, что Агни до озера дойти не могла?

С трудом вернулась к скамье на заднем дворе и свалилась на неё. Лисса, продолжая щебетать о чём то своём, всё так же носилась вокруг да около. Аня, подставив лицо припекающему солнцу, задремала. Правда, сон был очень чуткий, и неосторожный выкрик Лиссы, бегающей рядом, заставил её открыть глаза.

  Кристал, Кристал!

Старшая девочка оказалась в пяти шести шагах от скамьи. Выглядела она ужасно усталой, а пока шла к Ане, та успела заметить, что руки у неё припылённо грязные. Судя по тому, что из фартучного кармана торчал пучок трав, она работала на огороде?

Кристал плюхнулась рядом с Аней и вздохнула.

  Устала? – посочувствовала Аня.

  Грядки слишком большие,   не стала скрывать девочка. – Я всё делала, как раньше садовник делал и повариха, но они же взрослые! А сама не справляюсь. Хорошо, что повариха ушла недавно: хоть какие то мне грядки сделала, а то бы я вообще не знала, с чего начинать. Но… их слишком много.

  Покажешь? – заинтересовалась Аня.

  Ты же никогда раньше не хотела даже смотреть на огород! – удивилась Кристал.

  Когда то же надо начинать,   усмехнулась Аня. – А вдруг я после болезни изменилась? И что то мне теперь нравится?

  Пойдём! Пойдём! – обрадовалась Лисса. – Там ягодки есть!

Кристал вытерла рукавом пот с лица и некоторое время сидела, не двигаясь, словно тоже заворожённая небесной гладью озера, а потом пожала плечами.

  Пойдём.

Прихватила подол слишком длинного и свободного платья и встала, подавая руку Ане.