В десять часов утра пришел главный врач Хотько. Я впилась глазами в его лицо. Оно было спокойно. Добрые глаза. Нет, этот человек не принес мне страшной вести. Он сказал:

   — Я только что получил сообщение из больницы № 50. Состояние академика Ландау выравнивается. Температура упала. Этой ночью из Америки прилетел самолет, он привез специально для Ландау новые страшной силы антибиотики. Физики сразу их доставили в больницу, и смерть отступила. Эти антибиотики потушили пожар в легких. Вечером я еще раз зайду к вам, как только получу сведения о вашем муже. Но мне доложили, что вы ночь провели вне палаты. Вам нужно успокоиться и набраться сил. Ведь вам придется ставить мужа на ноги.

   Эти слова в буквальном смысле слова оказались пророческими! Этот бог ужасно плохо создал тело человека. Оно слишком ранимо, слишком беззащитно. А куда же подевались те дьяволы, которые за роспись человеческой кровью скупали души? Где разыскать такого дьявола? За жизнь Ландау не только я, все его ученики-физики продали бы свои души!

   На все религии, на всех богов я затаила зло. Почему с таким пакостным человеком, как Женька Лившиц, все так благополучно? Почему бог открыл ему зеленую улицу в жизни? Сегодня он дал слово Дау отвезти его не в Дубну, а лишь на Московский вокзал. Завтра без зазрения совести взял свое слово назад — из-за отсутствия совести как таковой.

   Терзаясь такими мыслями, я лежала в палате. Вошла медсестра:

   — Вас сейчас будет осматривать профессор-психиатр.

   — Меня? Психиатр? А зачем? Мне психиатр не нужен.

   — Это вам так кажется, а в наше нервное отделение очень часто к больным приглашают психиатров из психиатрических лечебниц.

   — А бывают случаи перевода из вашего отделения в психиатрические?

   — Конечно, бывают.

   Вошел психиатр и с ним врач Зарочинцева. Интуиция подсказала мне скрыть ночные галлюцинации.

   — Как спали?

   — Я не спала.

   — У вас было ощущение страха? Вы боялись войти в палату?

   — Нет, вы ошибаетесь. Я звонила в больницу № 50.

   — Всю ночь?

   — Консилиум профессоров мне сообщил, что мой муж этой ночью умрет.

   — Но ведь сегодня вам уже сообщили, что состояние вашего мужа выравнивается?

   — Да, я узнала об этом в 10 часов утра, но в сознание он еще не пришел.

   — У вас очень напряжены нервы. А галлюцинации у вас бывают?

   — Да, были, — умышленно сделав паузу, добавила, — в детстве, когда я болела сыпным тифом, а сейчас не бывают. Алчные огни в глазах психиатра погасли.

   После визита врачей сразу пришла Майя.

   — Корочка, мне сказали, что тебя осматривал профессор-психиатр. Зачем тебе психиатр? — Маечка, просто в этом отделении это очень принято. Профессор был явно разочарован результатом своего визита. Потом Майя взволнованно сказала: "Вчера поздно ночью, когда ты уже была в больнице, а Гарик спал, позвонила жена Лившица. Она сказала, что Евгений Михайлович брал для Дау в библиотеке книги, ему их нужно срочно вернуть. Они пришли вместе и взяли не только книги. Они еще забрали все подарки, полученные им в день своего пятидесятилетия. Что теперь делать?".

   — Ничего. Если Дау будет жить, Женька прибежит и все вернет. А Дау будет жить! Не верить этому я не могу. Состояние уже выравнивается.

   — Кора, ты сама достань деньги, с комиссионными такая волокита, и потом я не знаю, что именно продавать.

   — Маечка, предложи своим соседям что-нибудь из хрусталя, за ним все охотятся.