- Что такого срочного случилось? - поинтересовалась Тара, оказавшись рядом и быстро поцеловав его в небритую щеку.
- У нас гость, - лаконично сообщил Найт, беря ее за руку и вместе с ней направляясь обратно к дому. - Хочет видеть нас обоих и уже ждет в гостиной.
Тара только удивленно приподняла брови и ускорила шаг. Гости у них бывали не так уж часто, поскольку ни она, ни Найт не имели широкого круга друзей, любящих свалиться на голову без приглашения. Сами они к себе приглашали тоже не очень-то часто, поскольку пока в основном предпочитали общество друг друга.
Однако этого гостя Тара всегда была рада видеть.
- Профессор Норман! - воскликнула она еще с порога просторной светлой гостиной, в которой их дожидался ее бывший преподаватель.
Он в этот момент стоял у неработающего в честь пока еще достаточно теплой погоды камина, разглядывая небольшие портреты в рамках, расставленные на широкой каминной полке. Когда Тара окликнула его, он как раз держал в руках портрет ее «матерей»: русалки, которая ее родила, и женщины, которая ее вырастила. Их обеих уже не было в живых, поэтому этот портрет был Таре особенно дорог.
Норман поставил его обратно на каминную полку и шагнул навстречу хозяевам. Его лицо как всегда почти не выражало эмоций, но глаза улыбались. Тара протянула ему руку для приветствия, и он почтительно склонился, целуя тыльную сторону ладони, чем очень смутил молодую хозяйку. Когда Норман выпрямился и выпустил ее руку, она странно махнула ею, как будто прогоняя непрошенную мысль, а потом сделала еще один шаг к нему, чуть приподнялась на носочках и быстро поцеловала в щеку, заставляя его губы все же дрогнуть в улыбке.
- Я очень рада снова видеть вас, профессор Норман, - с чувством сказала она.
И это было абсолютной правдой. Именно благодаря ему и его жене Тара познакомилась со своим будущим мужем. Тогда она обратилась к Норманам с просьбой о довольно серьезном одолжении. Они ее почти не знали. Их связывало только то, что Тара один год была студенткой Нормана. Никаких оснований помогать ей у них не было, но они все-таки это сделали. За что Тара была благодарная им и считала себя обязанной до конца жизни.
- Я тоже рад видеть вас в добром здравии, госпожа Фарлаг, - мягко ответил Норман. У него были свои причины испытывать нежные чувства к Таре, и в них, конечно, не было ничего романтического.
- Мне кажется, вы уже называли меня Тарой, - она нахмурилась.
- Мне кажется, я уже предлагал вам тоже называть меня по имени, - в тон ей парировал он. - Но вы упрямо держитесь за обращение «профессор Норман».
- Может быть, она просто ждет момента, когда сможет называть вас настоящим именем? - поддел его Найт, подходя к ним ближе и обнимая Тару за плечи.
Норман выразительно приподнял бровь.
- Я все еще считаю, что мое возвращение к прежнему имени никому не пойдет на пользу.
- А зря, - Найт криво улыбнулся и сделал приглашающий жест в сторону кресла. - Старая аристократия была бы в восторге. И несомненно вас поддержала бы. Хотите что-нибудь выпить? Виски, коньяк?
Норман опустился в предложенное кресло, бросив мимолетный взгляд на большие часы, висевшие на стене.
- Я думаю, в это время дня наиболее уместен будет чай, - заметил он.
Найт тоже посмотрел на часы, усаживая жену на диван, стоявший напротив кресел, и согласно кивнул. Он жил по собственному графику, порой засиживаясь в лаборатории до глубокой ночи, порой наоборот ложась и вставая очень рано. В отсутствии привязки к какому-либо рабочему расписанию были и свои прелести, и свои сложности. Одной из сложностей было размытое восприятие дня.
Он отдал соответствующие распоряжения и только после этого присоединился к жене на диване. И хотя Норман не поддержал разговор на тему своего возвращения к прежней личности, Найт все равно повторил, уже более убедительно:
- Я серьезно, Ян. |