Пит и Уолли принялись шипеть, чтобы я сбавила темп, не торопилась и не вмешивалась, но я продолжала бежать, пока переулок не закончился Т-образным перекрестком. Тут я остановилась, прислушалась и попыталась определить, с какой стороны доносится шум.

Поскуливание, чуть громче шепота, повело меня налево. Я пригнулась к земле, прижалась боком к стене, а на другом бедре нащупала ножны. Вынула из них самодельный клинок.

На всякий случай.

Крошечная часть моего сознания пыталась указать мне на безумие происходящего, которое совершенно не вязалось ни с одним из тех сценариев, что я пережила за восемнадцать лет своей жизни. Внутренний голос пытался предупредить меня об опасности, но я прекрасно научилась затыкать его.

На другой стороне переулка, над дверным проемом, зажегся свет. У входа в здание лежала скорчившаяся фигура, на волосах отчетливо выделялась кровь. Я видела этого парня поначалу со Свитой. Из всей компании он был самым низким. Светлые, практически до белизны, волосы, худощавое телосложение и рост около пяти футов. Сэм явно весила больше, а она была кожа да кости.

Послышалось шарканье ботинок по асфальту.

– Не бросайте меня, – прохныкала скрюченная фигура, сжавшись еще плотнее в клубок.

– Прикончите гоблина, он нам не нужен, – прокричал кто-то за чертой света. Надменный, интеллигентный и жестокий, этот голос был типичным образцом того, как хорошее воспитание могло закончиться полнейшим провалом. Я поджала губы. Мой мозг попытался осмыслить фразу про гоблина. Нет, сейчас некогда было об этом думать.

За приказом последовал взрыв смеха, а после топот убегающих ног. Из тени выступили четыре массивные фигуры и окружили парня, лежащего на земле. Ими оказались не восемнадцатилетние подростки – лабиринт явил свое первое испытание.

Запах Пита я уловила раньше, чем сам он появился рядом со мной – слабый мускусный аромат. Я сморщила нос. Из его рта вырвался тяжелый вздох.

– Гоблин, – прошептал он. – Эти отморозки разделаются с ним. А мы можем тихонько проскользнуть мимо. С помощью него отвлечем их внимание, как это сделали остальные.

Уолли, появившаяся через секунду после Пита, кивнула.

– Такой план даст нам отличную возможность выжить и увеличит наши шансы на семьдесят пять процентов.

Разумеется, так и будет, если ради спасения своей жизни мы пожертвуем чужой.

Но для меня такой подход был неприемлем. Я не собиралась оставлять паренька этим отморозкам. Будь он хоть сто раз гоблином, он не заслуживал такой участи.

– Вы двое идите вперед, а я следом за вами, буду прикрывать сзади. – Им необязательно было знать, что я задумала.

Уолли первой двинулась вперед, прижимаясь к стене дома. Как только она достигла края светового круга, образованного единственной мерцающей лампочкой, у нее от страха округлились глаза. Она оказалась на виду у шайки отморозков, однако взгляды тех были прикованы к маленькому пареньку, который всем телом вжимался в стену, будто надеялся раствориться в ней.

Скорее всего, мальчишка полагал, что будет надежнее отправиться следом за большой группой парней. Но те заманивали свою жертву вовсе не так, как та стайка девчонок. Они взяли его с собой, пообещав безопасность, благодаря своей численности.

Во мне вспыхнула злость. Одно дело завлекать глупых дурачков, и совсем другое – давать ложное обещание тому, кто тебе доверился.

Я знаком велела Веснушке идти, и тот с удивительной проворностью двинулся следом за Уолли.

Послышались глухие удары ботинок, обрушившихся на тело. Я не могла ждать, пока Пит прошмыгнет мимо парней.

Извини, приятель.

И вышла на свет.

– Вы, наверное, очень крутые, раз избиваете парнишку, да? Но четверо на одного? Вы серьезно?

Пит взвизгнул, выдав свое присутствие, когда четверо громил одновременно медленно развернулись.