Выход из фойе представлял собой обычную хромированную металлическую дверь; над нею красная надпись «Тихо! Идет передача».

– Что теперь? – громко прошептала Тетсами.

– Надо убрать этого, – он кивнул на охранника. – Иди и отключи поле камеры.

Тетсами проворно исполнила приказ, и Доминик оттащил охранника в камеру.

– Ты знаешь план здания? – спросил он, обыскивая охранника, в надежде найти удостоверение или карточку‑ключ. Безрезультатно.

Девушка отрицательно покачала головой.

– Меня вырубили таким же образом, как и тебя. Ни черта не помню. Знаю только, что та комната, – она махнула рукой в сторону двери, – расположена сразу же за сценой, и ее можно открыть только с той стороны.

Дом осмотрел дверь, потом огляделся, но не смог придумать способа, как ее открыть. Тетсами, вероятно, была права.

– Придется устроить на них засаду; будем ждать, когда они придут за нами. – Он подошел к столу и взглянул на голопроектор. Шоу продолжалось.

Только что изжарили насильника. Ведущий – щеголеватый священник в сутане и с прической в стиле «помпадур» – распространялся о преступлении следующего «грешника». Массовое убийство, пояснил он аудитории.

Через несколько минут Тетсами спросила:

– Как тебе удалось просунуть руку сквозь эту штуковину?

Доминик неотрывно следил за представлением. Показывали видеозапись, как подсудимый стреляет из гиперскоростного рельсового пулемета Диттриха по толпе в одном из супермаркетов Восточного Годвина.

– Поле настроено на поражение нервной системы человека. Моя рука – искусственная.

Тетсами бросила на него оценивающий взгляд, и они продолжали ожидание в молчании.

Священник‑ведущий запросил за убийцу десять килограммов. Никто не пожелал вносить залог, и осужденного сожгли заживо под шквал аплодисментов собравшейся в студии публики. Как только стих треск огня, ведущий вернулся на сцену.

– И снова свершилось божественное возмездие! После обращения к вам наших спонсоров, перед вами предстанет особенный человек. Мы оцениваем его в сто килограммов! Оставайтесь с нами!

По голографу начали крутить рекламный ролик о вербовке в Общину Джироламо. Вступительный взнос составлял дюжину килограммов.

У Тетсами отвисла челюсть.

– Сто кило! Это наверняка о тебе. Надо готовиться…

И, будто по ее подсказке, дверь начала с шипением открываться.

Магнус метнулся к ней и замер с правой стороны.

Входили двое охранников, явно не ожидавших неприятностей. Доминик схватил первого за руку с оружием и двинул ему коленом в пах.

Тетсами выстрелила в открытую дверь, и пульсирующий полихроматический луч обжег воздух и угодил второму охраннику в плечо.

Доминик обрушил левый кулак на спину первого, который от предыдущего удара скрючился перед ним от страшной боли. Охранник рухнул на пол.

Второй, с обожженным плечом, допустил тактическую ошибку. Ему следовало отступить назад, укрыться за чем‑нибудь и звать подмогу. Он же вместо этого попытался закрыть дверь. Хромированная дверь начала закрываться и ударила в бок валяющегося поперек порога первого охранника, который издал протяжный стон.

Доминик протиснулся в оставшийся между дверью и дверной рамой проем. Второй охранник выхватил свое оружие, но не успел нацелить его, поскольку луч из пистолета Тетсами прострелил ему второе плечо. Рука его дернулась, посылая выстрел в стену.

Доминик тем временем зашел за его спину и, сложив руки «замком», ударил в поясницу. Охранник отлетел к стене и, глухо стукнувшись о нее, выронил лазер. На этот раз Магнус не стал дожидаться выстрела Тетсами; подскочив к охраннику, он схватил его за волосы и ударил лицом о стену.