– Вот его я и имел в виду, – тихо сказал Сорокин Людмиле, указав легким движением головы на Сергея. Затем адмирал подошел ближе к Полундре. – Здравствуй, Сергей. Рад тебя видеть.

Молодая женщина, которую только что представил адмирал, внимательно тем временем разглядывала Полундру.

Он был крупный, высокий, широкоплечий, с тонкой талией и очень мощными от постоянного плаванья мускулами ног. Короткие светлые волосы, широко посаженные серые глаза. Нос прямой, нижняя челюсть, пожалуй, тяжеловата. Его внешность оставила у Людмилы впечатление спокойной и уверенной в себе силы.

– Взаимно, товарищ адмирал! – по выражению лица Павлова сразу было видно, что он ничуть не кривит душой.

– Ты вот что… Переодевайся в темпе, нам нужно поговорить втроем. Ты, я и Людмила Александровна. Мы будем ждать тебя в штабе, в кабинете начальника базы.

«Зеленушка» вышла из Рио-Гальегоса ранним утром, сейчас время приближалось к полудню, а улова – кошке пообедать! Не слишком сытно… Похоже, что в этот день рыбацкое счастье отвернулось от капитана Лопеса.

Океан был неспокоен, невысокие, но крутые волны с силой ударяли в корпус шхуны и порой обдавали брызгами палубу. Раз за разом две старенькие лебедки, поскрипывая блоками, вытягивали из серой воды кошелек трала. И Лопес с командой снова убеждался, что трал пуст, точно карманы пропойцы.

Сегодня рыбаки на «Зеленушке» вышли тралить мерланга. Еще на памяти Хуана Педро – владельцу шхуны шел шестой десяток – эта рыба считалась «условно съедобной», почти сорной. Отцу, тем более деду Лопеса никогда бы в голову не пришло ловить такую худосочную рыбешку. Но времена меняются! Худосочность мерланга из недостатка вдруг превратилась в достоинство. Сумасшедшие нортеамерикано и прочие гринго окончательно рехнулись на «здоровом образе жизни». Рыба, видите ли, должна быть нежирной! Совсем, понимаете ли, худой… Только тогда она не повредит драгоценному здоровью этих чокнутых! А в мерланге как раз днем с огнем лишнего жира не сыщешь. Да и с нелишним проблемы… Значит, самое то, ешь не хочу, и сплошная польза получается. Так что цена мерланга у оптовиков подскочила, и ловить его стало выгодным делом. Вот Хуан Педро и ловил. Выручки хватало, чтобы оплачивать горючее, аккуратно рассчитываться с немногочисленной командой «Зеленушки» и раз в год ремонтировать старую шхуну, которая досталась Лопесу в наследство от отца. Ну и откладывать по чуть-чуть. Словом, концы с концами он сводил, но не более того. Это ж только называется так: владелец рыболовецкой шхуны «Verdelita», на самом-то деле Хуан Педро мало чем отличался от десятерых своих рыбаков. И жил не намного богаче, и вкалывал наравне со всей командой. Одно слово – труженики моря, которым каждый песо по́том дается.

Хуан Педро сплюнул за борт, подумав, что один морской дьявол разберет чокнутых гринго, с их неожиданно вспыхнувшей любовью к мерлангу. Он как-то раз ради любопытства попросил Марию Луизу, свою супругу, приготовить «условно-съедобную». Интересно все ж таки, что ты из океана день за днем вытаскиваешь, и чего находят привлекательного в мерланге, самой обыкновенной, по сути, треске, ненормальные нортеамерикано. И что же? Хоть Мария Луиза в кулинарии разбиралась, но получившееся у нее блюдо что вкусом, что консистенцией напоминало жареную подметку! Даже их черная кошка Карменсита только понюхала, брезгливо тронула лапкой, негодующе фыркнула и есть отказалась. То ли дело зеленушка, что жареная, что вареная, что копченая! От нее Карменситу за хвост не оттащишь. Вся в хозяина, понимает в рыбе толк.

С норд-веста, со стороны континента, все чаще налетали шквалы, наползали низкие дождевые облака. Ветер крепчал, он задувал, казалось, со всех тридцати двух румбов сразу.