Глиннес вышел на луг встретить гостей. Увидев удивление и даже некоторое презрение на лице Глиннеса, Акади ответил полузаспанной улыбкой.

– Ни за что бы не подумал, что вас может увлечь подобный вздор, – недовольно фыркнул Глиннес.

– Приходится идти в ногу со временем, – произнес Акади. – В самом деле, я получаю немалое удовольствие от подобной одежды.

Глэй бросил в сторону Акади неодобрительный взгляд, Джуниус Фарфан просто рассмеялся.

Глиннес взмахом руки пригласил всех троих на веранду.

– Устраивайтесь поудобнее! Я хочу угостить вас вином. Не возражаете?

Фарфан и Акади взяли по бокалу вина, Глэй коротко отказался и последовал за Глиннесом внутрь дома, в котором провел детство. Теперь он глядел на все вокруг себя глазами совершенно постороннего человека. Постояв так немного, он снова вышел на веранду и подозвал к себе Глиннеса.

– У меня есть для тебя предложение, – произнес Глэй. – Ты хочешь вернуть себе остров Эмбл. – Тут он поглядел на Джуниуса Фарфана, и тот положил на стол конверт. – Он будет тебе принадлежать. Вот деньги, с помощью которых можно выставить оттуда Касагэйва.

Глиннес протянул руку к конверту, но Глэй отвел ее в сторону.

– Не так быстро. Как только ты вернешь в свою собственность Эмбл, можешь отправиться туда жить, если сочтешь нужным. А в мое пользование перейдет Рабендари.

Глиннес с изумлением поглядел на Глэя.

– Теперь тебе захотелось Рабендари! Почему мы оба не можем жить, как братья, и вместе обрабатывать эту землю?

Глэй покачал головой.

– Если твое мировоззрение не изменится, то между нами всегда только будут трения. У меня нет сил, чтобы спорить с тобою. Ты берешь себе Эмбл, я забираю Рабендари.

– Никогда не доводилось слышать ничего более абсурдного, – произнес Глиннес. – Ведь эти оба острова принадлежат мне.

Глэй снова покачал головой.

– Никак нет, если Шира живой.

– Ширы уже нет в живых. – Глиннес прошел к своему тайнику, откупорил кувшин и извлек золотой брелок, после чего принес его на веранду и швырнул на стол.

– Помнишь это? Я отобрал этот брелок у твоих приятелей Дроссетов. Они убили и ограбили Ширу, а тело бросили мерлингам.

Глэй посмотрел на брелок.

– Они в этом признались?

– Нет.

– Ты можешь доказать, что взял это у Дроссетов?

– Можешь поверить мне на слово.

– Этого недостаточно, – коротко бросил Глэй.

Глиннес медленно повернул голову и посмотрел на брата в упор, затем неторопливо поднялся во весь рост. Глэй продолжал сидеть в напряженной позе, как взведенная пружина.

– Разумеется, достаточно твоих слов, Глиннес, – поспешил успокоить его Акади. – Садись.

– Глэй может взять назад свое суждение, а затем и сам отсюда убраться.

– Глэй имел в виду, – сказал Акади, – что твоего слова недостаточно в юридическом смысле. Я прав, Глэй?

– Да, да, – скучающим голосом подтвердил Глэй. – Для меня лично твоего слова вполне достаточно. Тем не менее, мое предложение остается в силе.

– Почему это тебе вдруг так приспичило вернуться домой, на Рабендари? – спросил Глиннес. – Ты покидаешь наскучивший тебе костюмированный бал?

– Как раз наоборот. На Рабендари мы организуем общину Фаншерада, создадим творческий коллектив, своего рода лабораторию по постановке задач динамичного развития.