— И чем же это я тут, по-вашему, интересуюсь?

Я постаралась говорить сухо и холодно, невольно сымитировав интонации и мимику Виктории.

— Ясно чем, — ничуть не смутился тип. — Местом преступления. Вы и сами знаете — тут недавно роскошную телку завалили, аккурат посередине газона и лежала. А вы ведь журналюга, так?

Я только с легким презрением передернула плечами: терпеть ненавижу выражения типа «роскошная телка».

— Ну, вроде того. Но, сказать по правде, ничего более-менее интересного я тут не нашла.

— Да потому что самого интересно тут уже нет. Волёдя!

Он со смаком произнес это имя с нужным акцентом и даже прищелкнул пальцами, словно демонстрируя некий фокус.

— Тот самый Волёдя, который, по мнению нашей бравой ментуры, грохнул эту дамочку. В чем лично я сомневаюсь.

— Да что вы говорите? Значит, сомневаетесь? — удивленно округлила я бровки. — И почему же?

— Дайте сотенку, и выложу все, как на исповеди! — в очередной раз оскалился тип и даже протянул руку небрежным жестом — то ли просит милостыню, то ли приглашает меня на танец.

Я только хмыкнула и менторским жестом подняла вверх указательный палец с безупречным маникюром.

— Сотенка мне и самой пригодится, а про Волёдю — тут и коню понятно, что бедолага чист, как ангел: убили дамочку, скорей всего, где-нибудь в другом месте, уж слишком мало было крови…

— Ах-ах-ах, какие мы умные! — недовольно нахмурился мой собеседник и мрачно убрал руку назад, в карман джинсов. — Ну и гуляйте себе, а я тогда не расскажу вам про мужичка, который подъезжал сюда часика в два ночи.

Ах, хитрец, знает, как вытянуть свою сотенку! Я вздохнула и достала «волшебную палочку» из сумки.

— Держи, брат. И что же это был за мужик?

«Брат» в одно мгновение несказанно оживился и засиял жизнерадостной и жизнеутверждающей улыбкой.

— А, молодой парень, на шикарной тачке. Я тут по соседству живу, вон в том доме, на пятом этаже, — он показал пальцем на одну из пятиэтажек, выстроившихся вдоль улицы. — Дни сейчас жаркие, так что у меня и моих друганов вся жизнь только ночью и начинается. А в ту самую ночь у нас были и деньги, и повод: у Васьки лысого мать померла. Собрались у меня, помянули матушку, потом споры пошли — политика, футбол, лучшие самогонщики района… В какой-то момент я вышел на балкон покурить и увидел классную светлую тачку, ну совершенно шикарную, которая лихо разворачивалась около общаги…

Тут мой великолепный собеседник не без вдохновения взмахнул рукой и бросил выразительный взгляд на мою сумочку:

— Извиняюсь, а сигареткой не угостите?

Что же, ради таких интересных «показаний» пришлось доставать свою пачку «Vougue» и угощать.

При виде длиной тонкой — дамской! — сигареты бедняга поморщился с самым несчастным видом.

— Что толку такие курить — и вкуса табака не почуешь!

Он лихо отломил фильтр, прикурил, пару раз глубоко затянулся и продолжил свой рассказ:

— О чем это я?.. Ах, да! Так вот, значит, подлетает такая роскошная тачка. Развернулась, остановилась. И тут началось! Из тачки выскакивает парень, бросается куда-то в темноту, почти сразу возвращается, машет руками, даже что-то выкрикивает пару раз, потом бросается за руль и — пауза, скушай «Твикс»! Тишина! Совершенно безмолвная, неподвижная машина. Я еще подумал: неужели братан так сса… Извиняюсь, писать захотел, что этот вираж сделал? А как нужду справил, так от радости поорал, кинулся в свою тачку и — на бочок. Когда чуть позже я снова вышел на балкон покурить, этого авто уже не было.