Изменить размер шрифта - +


ЧЕСТОЛЮБЕЦ ИЗ-ЗА ЛЮБВИ

     В одно прекрасное июльское утро 1823 года двое молодых людей, решивших объехать всю Швейцарию, отправились из Люцерна на лодке в сопровождении трех гребцов. Они ехали в Флюэлен, намереваясь осмотреть достопримечательные места Фирвальдштетского озера. Им предстояло, любуясь прибрежными пейзажами между Люцерном и Флюэленом, увидеть все, что только может потребовать самое взыскательное воображение от гор и рек, озер и скал, ручьев и зелени, деревьев и потоков. Перед их взорами представали и гордые одинокие вершины, и живописные мысы, и красивые, дышащие свежестью поляны, и деревья, украшавшие, подобно султанам, отвесные гранитные скалы; перед их глазами внезапно появлялись уединенные прохладные бухточки и долины, казавшиеся издали еще красивее.
     Проезжая мимо очаровательного местечка Жерсо, один из друзей обратил внимание на деревянный домик, построенный сравнительно недавно. Он был окружен изгородью, стоял на мысу и почти что омывался водами озера. Из окна верхнего этажа выглянула женская головка, любуясь плывущей по озеру лодкой. Равнодушный взгляд незнакомки упал на одного из молодых людей.
     - Давай остановимся здесь, - сказал тот своему другу. - Хотя мы собирались обосноваться в Люцерне и оттуда предпринимать поездки по Швейцарии, но ведь ты не будешь возражать, Леопольд, если я изменю нашим планам и останусь в этом местечке? Ты можешь ехать дальше, но мое путешествие окончено! Гребцы, поверните к берегу и высадите нас в этой деревне, мы там позавтракаем. Я съезжу в Люцерн за вещами, и, прежде чем продолжать свой путь, ты узнаешь, где я поселился и где найти меня по возвращении.
     - Здесь или в Люцерне, - ответил Леопольд, - не все ли равно? Я не стану мешать твоему капризу.
     Двое молодых людей были друзьями в полном смысле слова. Сверстники, они учились в одном и том же коллеже и, окончив курс юридических наук, отправились на каникулы в классическое путешествие по Швейцарии. По желанию отца Леопольд собирался поступить в контору парижского нотариуса. Его прямота, кротость, спокойный характер и сметливость служили порукою тому, что из него выйдет хороший чиновник. Леопольд уже видел себя нотариусом в Париже, жизнь расстилалась перед ним, как большая дорога, одна из тех, что пересекает французские равнины; он с философским спокойствием окидывал ее взором на всем протяжении.
     Характер его товарища - назовем его Родольфом - представлял собою полную противоположность; этот контраст, конечно, еще больше укреплял связывавшие их узы дружбы. Родольф был незаконным сыном одного аристократа, которого постигла преждевременная смерть; он не успел написать завещания в пользу своей возлюбленной и сына. Мать Родольфа, когда ее постиг этот удар судьбы, решилась на героический поступок: продала все, что ей подарил щедрый отец ребенка, и вырученную сумму в сто с чем-то тысяч франков поместила под хорошие проценты, чтобы получать пожизненный доход. Имея, таким образом, около пятнадцати тысяч франков в год, она решила целиком посвятить себя воспитанию сына, выработать в нем те качества, которые помогли бы ему впоследствии сделать карьеру, и, наконец, экономя во всем, скопить ко времени его совершеннолетия небольшой капитал. Это было смело, это означало: рассчитывать лишь на собственные силы; но без этой смелости любящая мать вряд ли смогла бы прожить и прилично воспитать ребенка, бывшего ее единственной надеждой, ее будущностью, источником ее радостей. Будучи сыном одной из прелестнейших парижанок и выдающегося представителя брабантской аристократии, плодом взаимной сильной любви, Родольф был наделен чрезвычайной чувствительностью. С самого детства он во всем проявлял величайшую пылкость. Мечты были для него движущей силой, стимулом его жизни, возбуждали его воображение, руководили всеми его поступками. Несмотря на старания умной матери, с испугом заметившей это предрасположение, Родольф отдавался мечтам с тем же жаром, с каким поэт творит, ученый мыслит, художник пишет, музыкант создает мелодии.
Быстрый переход