Затем он замолк.

Привыкнув к освещению, раскрыл глаза и уставился на очередного эльфа в моей жизни. Высокий, голубоватый по всем меркам и канонам. Легкий, искусственный румянец на щеках, черные стрелки на глазах, длинные, волосы платинового цвета, и слишком уж впалые скулы.

В моем мире, за такой вид — на плаху или в рудники. Сразу!

— Это еще кто⁈ — он внимательно разглядывал на стоящую у окна демонессу. — Твой компаньон? Кто дал добро ей сюда заходить? А хотя чего это я, чтобы ты и она…

— Она со мной, — сразу выпалил я, вставая с сена, — Можем идти⁈

Он еще раз покосился на меня, потом на нее, кивнул и вышел, насвистывая какую-то мелодию себе под нос. Как-то, слишком легко отделался…

Медленно выходя в дверной проем, наткнулся на еще одного «радужного», который держал в руках какую-то сумку. Он с каким-то омерзительным недовольством протянул обшарпанную жизнью сумку мне, и «пропел»:

— Заберите вашу безвкусицу. И проваливайте, да побыстрее.

Мельком глянул на вышедшую демонессу, и поплелся на звук свиста.

— Слишком манерные, — подытожила мои мысли Вика, и уставилась на сумку с вопросом: — Твоё? Что там?

Мне и самому было интересно знать.

Гадая, куда нам идти, пошли вслед охране, и не прогадали. Спустившись на два этажа вниз, встряли, сначала у огромных дверей, которые открылись прямо перед носом, а затем, пройдя десяток метров по сырой земле — покинули непосредственно ворота городской тюрьмы.

Странно, я думал, я в клетке местных органов, а не в подобном месте.

Ночь встретила нас приятной прохладой, легкой моросью и полноценным летом… хоть в чем-то повезло. Не по снегу же шагать босиком, в одной рубахе и брюках. А уж что говорить про Викторию.

Хотя, если верить слухам — демоны не мёрзнут. Вообще.

Настала очередь порыться в содержимом «моей» сумки. Которое, оказалось весьма любопытным.

Если припоминать, что я был ворьем, то я не удивился роскошным наручным часам, со странной, стрелкой, небольшой пачке зеленоватых купюр — судя по всему, местной валюте, а так же…

«Еда!»

Покосившись на демонессу, поделил булочку, которую достал из-за закромов этой тканевой ерунды, на две части. Большую и маленькую. Как настоящий мужчина, довольствовался третью странной на вкус булки, пребывая в догадках, куда идти дальше.

По воле судьбы или же богов, а если они конечно же есть, пройдя с полсотни метров от ворот, мы вышли на…

Вполне себе ровную каменную брусчатку. Которая не состояла из камней, а из какого-то ровного, однотонного полотна, подсвечивающимся факелами в стекле на стальных шестах.

— Чудо-чудное, — жуя пробормотал я, а вот затем…

Из ниоткуда, на этой «брусчатке» появилась ровная линия света, которая с какой-то нереальной скоростью двигалась прямо на нас. Сопровождая все это каким-то адски громким звуком.

Когда свет настиг нас и ослепил, послышался металлический визг, а затем, отборный мат. Многие слова я слышал впервые.

Приглядевшись к седовласому человеческому мужчине, хотел было спросить о том, где мы находимся, как меня обложили матерными словами аж в несколько этажей.

— Придурок…банный! Ты какого… я выпал на дорогу и стоишь как об…банный…уда⁈ Совсем торчи охренели?

«Дорога? Так это — является дорогой? Странно… мне здесь уже — интересно!»

Слово-то было известное, но, чтобы его применяли к такому ровному полотну…

— Я дико извиняюсь, — начал я, но брань местного было не остановить.