|
Надеюсь, что вы будете содействовать к образумлению их. При сем случае не могу не припомнить те слова, поставляемые мне в укор, как бы оскорбление для Польши, которые я сказал в 1856 году в Варшаве по прибытии туда в первый еще раз императором. Я был встречен тогда с увлечением и в Лазенковском дворце говорил вашим соотечественникам: «Оставьте мечтания!» («Point de reveries!»). Если бы они последовали этому совету, то избавили бы ваше отечество от многих бедствий. Потому-то возвращаюсь к тем же прежним моим словам. Оставьте мечтания! Я люблю одинаково всех моих верных подданных: русских, поляков, финляндцев и других; они мне равно дороги; но никогда не допущу, чтобы дозволена была самая мысль о разъединении Царства Польского от России и самостоятельное без нее существование его. Оно создано русским императором и всем обязано России.
Вот мой сын Александр, мой наследник. Он носит имя того императора, который некогда основал царство. Я надеюсь, что он будет достойно править своим наследием и что он не потерпит того, чего я не терпел. Еще раз благодарю вас за чувства, которые вы изъявили при последнем печальном событии». Представлять Датское королевство на похоронах цесаревича Николая в Петербург приехал брат Дагмары, принц Фредерик. Ровесник Александра и в будущем король Дании Фредерик VIII совершенно неожиданно от имени короля Кристиана IX вручил Александру Александровичу высшую награду Дании — орден Слона. Трудно было понять, что означало награждение: то ли ответную благодарность на награждение самого Кристиана IX важнейшим орденом Российской империи — Святого Андрея Первозванного, сделанное еще во времена правления императора Николая I, то ли еще что-то. Но кое о чем можно было догадаться после того, как к этой награде принц Фредерик прибавил письмо сестры Дагмары. В письме принцесса просила сохранить «ко мне Ваши дружеские чувства». Александр ответил Дагмаре через некоторое время короткой запиской, а затем в их переписке наступил длительный перерыв. И не только потому, что Александр слыл противником скорых решений. Главная причина заключалась в том, что у него была сердечная тайна…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
НАСЛЕДНИК ПРЕСТОЛА
Цесаревич О том, что в империи появился новый цесаревич и наследник престола, подданные узнали из манифеста императора Александра II. Высочайший манифест был обнародован в Ницце 17 апреля 1865 года. Заканчивался манифест так: «Лишившись первородного сына и прямого преемника Нашего, ныне в Бозе почившего Государя Наследника Цесаревича и Великого Князя Николая Александровича, Мы, на точном основании закона о престолонаследнике, провозглашаем второго сына Нашего, Его Императорское Высочество Великого Князя Александра Александровича Наследником Нашим и Цесаревичем». Манифест был доставлен в Россию с нарочным и обнародован в Санкт-Петербурге 19 апреля. Титул престолонаследника — «цесаревич» — существовал в Российской империи со времен правления императора Павла Петровича, точнее — с 1797 года. Полностью он звучал так: «Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич и Великий Князь». В Законе Павла I о престолонаследии 1797 года значилось, что этот титул принадлежит непосредственному наследнику престола. Правда, уже в 1799 году Павел нарушил свой же закон, присвоив титул цесаревича (но без слов «государь наследник») за «вящие заслуги» еще и второму своему сыну, Константину Павловичу. Этот титул Константин носил и при Александре I, когда стал действительно следующим лицом в порядке наследования престола, и продолжал его носить и после 1823 года, когда отрекся от права престолонаследия. После 1825 года титул присваивался в соответствии с павловским законом. |
