Во Францию Петр Георгиевич Ковальский, которому был присвоен агентурный номер ЕЖ-10, отправился первого сентября 1930 года. Так началась одна из самых успешных операций советской разведки в 30-х годах.

Поздним вечером второго сентября молодой человек в новом костюме прибыл в Париж. Большие вокзальные часы показывали четверть двенадцатого. Подхватив чемоданчик, молодой человек вышел на привокзальную площадь и взял такси.

Он остановился, как посоветовали в Вене, в отеле «Монсени». Заполнил регистрационную карточку, ночной портье протянул ему ключ.

Новый постоялец провел довольно беспокойную ночь. Незнакомый город, где говорят на языке, которого он не знает… И главное: как его встретит старый знакомый после почти десятилетнего перерыва? Ответное письмо, полученное в Вене, было вполне доброжелательным. Но какой будет реакция Скоблина, когда дело дойдет до откровенного разговора? Как поведет себя генерал: возмутится и потребует уйти? Вызовет полицию? Или затеет двойную игру и даст знать своим из контрразведки?

Утром Ковальский встал поздно и долго возился у зеркала, придирчиво осматривая себя. Костюм должен быть безукоризненным, лицо спокойным и довольным.

Ровно в одиннадцать он вышел на улицу и поспешил в русское концертное бюро князя Церетели на рю де Граммон — в бюро всегда знали, где находится жена Скоблина — известная певица Надежда Васильевна Плевицкая.

Ковальский выяснил, что Скоблины только что вернулись из-под Ниццы и обосновались в новом пригороде Парижа Озуар-ле-Ферьер. Ковальский отправился на вокзал. В пять часов вечера он сошел с поезда на станции, оказавшейся прямо в лесу. До пригорода ему было идти три километра. Французского Ковальский не знал, спросить никого не решился и смело зашагал по желтеющему лесу — как скоро выяснилось, в противоположную от Озуар-ле-Ферьер сторону.

Пройдя три километра, он понял свою ошибку и повернул назад. Но теперь ему предстояло пройти уже все шесть километров. По дороге он совершенно случайно встретил трех человек, к изумлению Ковальского говоривших между собой по-русски. Они нисколько не удивились, услышав вопрос на родном языке: во Франции собрался чуть ли не миллион русских.

Где живут Скоблин и Плевицкая, они не знали, но любезно сопроводили Ковальского до строительной конторы, тут он узнал адрес и даже получил план Озуар-ле-Феррьера.

Ориентируясь по плану, он быстро нашел дом Скобли-пых, но хозяева отсутствовали. Ковальский мог уехать и вернуться на следующий день. Но он предпочел подождать и не ошибся. Буквально через пятнадцать минут появился автомобиль, за рулем которого сидел Скоблин. Они обнялись.

Н.Плевицкая

— Надюша, — сказал жене растрогавшийся генерал. — Это тот самый Петя, о котором я тебе так много говорил.

Ковальский склонил голову перед певицей. Надежда Васильевна величественно протянула ему руку для поцелуя. Затем Ковальскому был представлен Плевицкий — первый муж Надежды Васильевны, который приехал вместе с ними из Парижа.

Вечер прошел в веселой болтовне. Скоблин вспоминал общих знакомых по Добровольческой армии. Ковальский старался задавать как можно больше вопросов, чтобы попять, с какой стороны можно подобраться к Скоблину.

Жизнь во Франции у генерала не очень ладилась.

— Мы взяли в аренду большой участок земли с виноградником неподалеку от Ниццы, — рассказывал генерал. — Но в этом году неурожай винограда. Вместо прибылей одни убытки.

— Мы решили аренду не возобновлять, — добавила Надежда Васильевна Плевицкая. — Будем считать, что сельских жителей из нас не вышло.

— Зато здесь у вас прекрасный дом, — заметил Ковальский.

— Мы купили его в рассрочку, — пояснил генерал.

— И что это означает? — спросил Ковальский.