Он был наедине со своими мыслями, и не было для него никаких лекарств, кроме черного кофе, который варил ему Боско, и не было врача-утешителя, кроме того же Боско – однорукого книгочея.

Ему было плохо, и он не скрывал этого от Боско, когда тому было охота послушать.

– Почитай-ка мне что-нибудь душещипательное, – сказал он другу, и в его голосе прозвучала не только ирония.

– Не превращайся в дерево или в гору, – сказал в ответ Боско.

– Ну, и что это, по-твоему, должно значить?

– Когда один раз тряхнуло – это не землетрясение. Когда один раз переспал – это не любовь.

Лицо Свистуна залилось краской гнева, как будто его хлестнули по губам.

– Да речь не об этом. Да и не спал я с нею.

– Может, как раз из-за этого ты и взвинчен, – сказал Боско, подавшись к другу через столик и словно напрашиваясь на затрещину, – конечно, если бы та помогла Свистуну развеять свою печаль. – Встретил истинную Королеву алчности и не сумел поспеть за ней. Опыта не хватило.

– Бедный человек и не догадывается о том, что такое настоящая алчность, – ответил Свистун, подумав о миллионах, которые теперь получат Кортес и Нелли и одновременно посмотрев в окно, на уличную суету тех, кому хватило бы и крошки от этого пирога, хватило бы и искры от этого костра.

– … зато он прекрасно знает, что такое голод, – подхватил Боско, закончив за Свистуна его мысль.

– А с другой стороны, никто из нас, ни богач, ни бедняк, ничего не понимает в женщинах, – сказал Свистун.

– Если дело не на здешнем рынке. Тут у каждой женщины своя цена. А Нелли просто захотелось взять по максимуму.

– Легкие деньги, – заметил Свистун.

– Не такие уж и легкие. Начать с того, сколько ей пришлось заплатить, чтобы попасть сюда.

– Ты тертый калач, – согласился Свистун. Боско ухмыльнулся.

– Умею гадать по чайным листьям, по кофейной гуще и по птичьему помету.

Пришел Канаан. Он заказал гамбургер и кофе. Подождал, пока Боско встанет из-за столика выполнить заказ, и подсел к Свистуну, а точнее, сел напротив. Сел и самую малость сдвинул со лба шляпу.

– Разве тебе не жарко? Как бы твои мозги не испеклись.

– Моя шляпа – единственная вещь на свете, на которую я могу положиться, – сказал Канаан.

– Может, и мне стоит обзавестись шляпой.

– Тебе скверно, – заметил Канаан.

– Они ведь и впрямь шли на убийство, Айзек.

– Но доказать-то мы все равно ничего не можем, верно?

– Они убили мальчика в Сиетле или заказали его убийство.

– Но и этого нам не доказать.

– Выходит, Кортес и Нелли выйдут навстречу утренней заре, взявшись за руки?

– Что ж, может быть, это и не тот хеппи энд, на который ты рассчитывал, зато определенно тот самый, на который рассчитывали они сами.

– И это все?

– На данный момент все.

Боско принес гамбургер и кофе, затем подсел за столик рядом со Свистуном. Канаан откусил от гамбургера и принялся сосредоточенно жевать.

Свистун ждал. Он понимал, что Канаан не ограничится подобными сентенциями.

– Наряду со всеми остальными событиями прошлой ночи Майк Риальто… Ты ведь знал Майка Риальто?

– В каком смысл знал?

– Получил причитающееся.

– И опять-таки в каком смысле?

– Его зарезали в аллее неподалеку от клуба «Армантье».