– Придётся тебе понюхать капель от насморка!

Гроббинфилд достал из кармана маленький пузырёк и открыл крышку, по комнате распространился запах эвкалиптового масла. Барабам заверещал. Долбин протянул руки, растопырив пальцы, из его пальцев к привидению протянулись змеящиеся энергетические жгуты. В одну секунду они спеленали Барабама, как паук муху, привидение съёжилось, превратилось в горошину и с жалобным писком отправилось в пузырёк.

Долбин заткнул его пробкой и удовлетворённо сказал (он уже выместил свой испуг и злость):

– Ну что ж, готовьте выступление. Землетрясение, надеюсь, не случится, а главную опасность я, кажется, сумел обезвредить. Положите это в сейф, – Долбин протянул профессору пузырёк с каплями и привидением.

Глава вторая

Как разровнять небо

Ф-р-р-р! Ворвавшись в распахнутое настежь окно с приветственным криком, зеленохвостый Яго вихрем пролетел по комнате. Мимоходом он до основания разрушил большую башню, которую с утра терпеливо складывал из разноцветных кубиков Абу.

Яго уселся на подсвечник под потолком, расправил во всю ширь крылья и крикнул:

– А вот и я!

– Цвир-цвир-цвир! – застрекотал в бессильной ярости Абу, пританцовывая от злости.

– Я вижу, мне не рады, – с притворным удивлением произнес Яго, складывая разноцветные крылья.

Шмяк! Абу по-обезьяньи сумел выразить своё негодование: он выхватил из вазы сочный персик и запустил им в попугая.

– О-ох! – трагически воскликнул Яго и свалился головой вниз, предварительно убедившись, что под ним мягчайший персидский ковёр.

– Негодники! – серебряным голосом воскликнула Жасмин, всплеснув руками.

Она вскочила на ножки и, опережая Абу, бросилась к попугаю. Иголка на шёлковой нити закачалась в воздухе под незаконченным портретом султана, который вышивала принцесса.

– Яго, ты жив? – принцесса подняла беспомощное тельце, вымазанное липким соком.

Яго не шевелился.

– Бедная птица, – горестно сказала принцесса, заметив, что Яго сквозь щёлочку в веках внимательно следит за тем, что происходит в комнате. – Вернуться из далёкого путешествия и так нелепо погибнуть. Ну что ж, Абу, раз так вышло, можешь взять себе на память перья из его хвоста.

Жасмин протянула попугая Абу, обезьянка застрекотала и потянулась к ярким перьям хвоста Яго.

Не тут-то было! Попугай не замедлил ожить и выпорхнуть из рук принцессы.

Жасмин звонко расхохоталась, а Яго уселся на большое зеркало и принялся чистить липкие перья:

– Хорошо же меня принимают лучшие друзья! Не успеешь погибнуть, как твои перья раздают в качестве сувениров злым обезьянам, которые даже не рады твоему возвращению!

– Яго, ты сам виноват, – укоризненно сказала принцесса. – Ты мог бы появиться и не столь драматично. Зачем разрушил замок Абу? Он так старался с самого утра. Немедленно говори, где Алладин!

– Их не интересует здоровье лучших друзей после страшного удара персиком, им надо знать только одно, где их Алладин, – продолжал ворчать Яго.

– Яго! – строгим голосом воскликнула Жасмин.

Абу снова взялся за персик.

– Да вон он летит, ваш драгоценный Алладин, – указал крылом встревоженный Яго, которому хватило и одного попадания.

Жасмин и Абу бросились к окну. Они увидели, как издалека приближается ковёр-самолёт, на котором восседает Алладин, приветливо машущий им рукой.

Обезьяна, разом забыв о башне из кубиков, затанцевала на подоконнике, а Жасмин замахала руками и крикнула:

– Алладин, любимый, я тут!

Коврик лихо заложил вираж перед окном башни, и возбуждённый Алладин прыгнул прямо в комнату.

Жасмин бросилась в объятия супруга:

– Как долго тебя не было.