– Кто это всё устроил?

– Вот это и есть самое страшное, – заволновалось робкое привидение. – Я не испугался чёрных жаб простые земноводные – и остался в зале. Кино идет, Рустам сбежал, жабы прыгают... И тут... на меня... прямо из стены... ка-ак кинется! Ужасное чудовище с вот такими зубами! То же самое, с которым я столкнулся возле прохода в стене, когда нёс мешок с алмазами, только теперь оно с рогами, – пожаловался Барабам и снова погладил задик, которому досталось от рогов Ксерксиса.

– Так вот оно что, «барабашка»... Мы и вправду стали кому-то поперёк дороги. Твой ужасный «с рогами и зубами», конечно же, только слуга. Хотел бы я узнать, кто его хозяин. А впрочем, лучше не надо, потому что хозяин наверняка будет пострашнее...

– Хозяин, давайте уносить ноги и подарки!

– Слушай мою команду! Это самое важное из твоих поручений. Ты должен как можно быстрее узнать, где во дворце хранится ВОЛШЕБНАЯ ЛАМПА АЛЛАДИНА.

Долбин потел, пытаясь выстроить правильными рядами домочадцев Расула. Узнав от мага, что можно «нарисовать» портрет не только одного человека, но и целую семью за ту же самую минуту, Расул стал необыкновенно ласков и предупредителен. Он жаждал увековечить всё своё семейство. Долбин не решился отказать в такой пустяковой просьбе старому воину, испытывая глубокое уважение (и опаску) к его зазубренной в боях сабле.

И вот он изнывал, пытаясь навести порядок в его семействе. Сначала началась свара между шестью жёнами, каждая из которых желала оказаться поближе к гордо стоящему Расулу. В конце концов магу удалось расположить их живописной группой у ног господина, рядом с ним и выглядывающими из-за плеча. Теперь оставалось угомонить его непоседливых детей (Долбин так и не смог их пересчитать).

Ребятишки разбегались, дрались, плевались, дразнили друг друга... Расул и жёны, застыв, как просил маг, старались не вмешиваться в его дела, считая, что он лучше знает, как нужно построиться для сеанса «рисования» (хотя одного рыка Расула хватило бы, чтоб все замерли статуями).

Кроме того, Долбин использовал момент, чтобы выведать кое-что у начальника стражи. Поэтому он пытался вести светскую беседу.

– Уважаемый Расул, вы, наверное, уже давно при дворе?

– Двадцать лет в походах против кочевников, а когда наступил покой, то, конечно, при дворе, – с достоинством ответил Расул.

– Удивительный город, удивительные люди, – льстиво сказал Долбин, неся на руках двух мальчишек. – Скажите, а правдива ли вся эта история с лампой Алладина?

– Конечно, – удивился Расул.

– И джинн у него был?

– Голубой джинн? Почему был? Он и сейчас есть.

– И Алладин вызывает его, потерев старую лампу?

– Зачем ему тереть лампы? Лампа стоит себе в сокровищнице, чтоб никто её не трогал. Охранники в карауле, ключ у принцессы на шее. Об этом все знают. А джинна Алладин сразу отпустил на волю, пусть гуляет, как кот, сам по себе. Они просто дружат с Алладином, поэтому ему никакой лампы не надо. Хороший парень этот джинн, весёлый. Сколько раз нас выручал, – всё это с охотой выложил старый вояка, пока мальчики и девочки прыгали у Долбина перед глазами.

К счастью, великий маг догадался щёлкнуть кнопкой фотовспышки, и испуганные дети на минутку угомонились. Долбин расставил, рассадил и разложил их по местам, отошел подальше и – удача! – сфотографировал.

За всей этой суматохой злорадно наблюдал Ксерксис. Проведя диверсионные акты в лавке и в кинозале, хорошенько боднув Барабама, он совсем потерял страх и уважение к заезжему магу.

Убедившись, что Голубого джинна нет во дворце, он решил попробовать испортить настроение самому Долбину. Кажется, момент настал.