– По морскому обычаю первым должен высказать свои соображения самый младший из команды. Встань, юноша, и скажи все, что считаешь нужным.

– Я всегда считаю, как меня учили, – робко ответил юнга. – Дважды два – четыре, трижды три – девять... Главное – знать, куда идти, но, боюсь, дальше десяти дело не пойдет.

– Ты совершенно прав, мальчик. Ты далеко пойдешь. – Боцман обернулся к Алладину и пристально на него посмотрел. – Никогда ещё команда «Странника» не чуждалась чужеземцев. Не будет этого и на этот раз. А раз не будет, то и говорить не о чем. – Боцман покосился на капитана. – Одно могу сказать: странное твоё желание со скорбью нами услышано и принято к сведению. Но, сам понимаешь, правило есть правило: мы должны все хорошенько обдумать.

Алладин растерянно кивнул и, поблагодарив за обед, откланялся. Он вновь потерпел фиаско. Южные торговцы все понимали слишком буквально.

К вечеру поднялся ветер, и началась буря. Корабль всё сильнее качался и скрипел, его подбрасывало кверху, швыряло из стороны в сторону. Палуба перестала быть твёрдым и надёжным оплотом.

Как раненый зверь, корабль прыгал, метался, взлетал под самые небеса, но стоило примириться с его стремлением ввысь, как он стремглав летел в бездну. Кипящая пеной вода проносилась через всю палубу, отыскивая зазевавшуюся добычу, сбивала с ног и с рёвом уносилась прочь. Небо и море смешались в одну чудовищную карусель, и отделить одно от другого было крайне затруднительно. Так продолжалось два дня.

На третий день матросы вытащили измученного, мало что соображающего пассажира на палубу и поставили его перед капитаном.

– Я долго думал над твоими словами, – закричал Горо, стараясь перекричать рёв ветра, – и они пришлись мне не по душе. Но, уважая тебя, я решил пойти тебе навстречу и выполнить твоё самое сокровенное желание. Ты по-прежнему хочешь быть похожим на славных витязей и бороться с опасностями?

– Конечно! – закричал в ответ Алладин.

– Тогда поздравляю тебя! Желаю успешной борьбы! Мне очень не хочется с тобой расставаться, но, боюсь, буря скоро кончится, и бороться будет не с чем, а твоё желание для меня превыше всего. – Капитан посмотрел на небо и нехотя кивнул матросам: – Бросайте его за борт!..

– ...Так я и оказался в этих местах, – закончил свой рассказ Алладин. – Во всём виноват мой длинный язык и то обстоятельство, что южные торговцы воспринимали каждое моё слово слишком буквально!

Глава четвёртая

Хранитель границ Огерт

На рассвете Лукино приподнялся на своём сиденье и сказал, что земля уже близко.

– С чего ты взял? – проворчал Алладин.

– Наша зубастая спутница нас наконец покинула, – ответил Прибрежный Карлик. – Она любит глубину и никогда не приближается к береговым отмелям.

Алладин огляделся. Было ещё темно. Небо на востоке только начинало светлеть. После ночного холода над морем поднялся плотный туман, который сократил видимость до нескольких метров.

– Почему ты так уверен, что земля рядом? – спросил Алладин.

– Запах, – убежденно ответил Лукино. – Порыв ветра донёс до меня запах земли. Неужели ты его не почувствовал?

– Нет, – покачал головой юноша, – во время вынужденного купания я, похоже, подхватил насморк, так что мы можем полагаться только на твой нос. Но скажи, не случится ли так, что в этом тумане мы проплывем мимо берега или разобьёмся о скалы?

– Мимо берега мы не проплывем, – успокоил юношу Лукино, – но вот скалы здесь попадаются частенько. Но беспокоиться не о чем: дома меня никто не ждет, ни жены, ни детей у меня нет, а все свои дела я привёл в порядок ещё перед рыбалкой – знал, с кем еду.