— Леша, развяжи мне руки, — тихо попросила она его. — Я принесу тебе воды. Я смотрю, ты сильно устал.

Он развязал ей руки. Она встала с постели и, виляя голыми ягодицами, направилась на кухню. Через минуту она вернулась, неся в руках ковш холодной воды. Он сделал несколько глотков и вернул ей ковш.

— Леша, мне нужно домой, — произнесла она.

— Я думаю, что тебе не стоит идти домой в таком состоянии. Может, ты пойдешь завтра, когда проспишься?

— Нет. Я хочу пойти сейчас. Мне все равно, в каком я состоянии, пьяная или трезвая. Я не школьница и мне глубоко наплевать, что подумают про меня соседи и мать. Я сама себе хозяйка и делаю то, что хочу.

Он смотрел на нее и впервые не испытывал к женщине никакого отвращения. Ему даже показалось, что это единственный на свете человек, который может понять его. Он встал с кровати и тоже стал одеваться.

— Погоди, я провожу тебя, — предложил он ей.

Они вышли из дома и, закрыв дверь на замок, направились в поселок.

Несмотря на позднее время, в доме Шариповых горел свет. Мадина открыла калитку и вошла во двор. Не успела она подойти к входной двери, как та открылась и на порог вышла мать.

— Ты это где шляешься? — с угрозой в голосе спросила мать.

— Зашла к знакомым, посидела немного, — ответила Мадина.

— Да от тебя за три версты водкой пахнет. Я тебе, шалава, покажу, как водку пить, — произнесла мать и, схватив первое, что ей попалось под руку — лопату, ударила дочь по голове.

— Ты что делаешь, мама! — закричала на нее Мадина. — Ты же убьешь меня!

— Ну и пусть! Лучше вообще не иметь никакой дочери, чем иметь дочь-проститутку. Одного в подоле мне принесла, хочешь принести и второго? Мне соседка все рассказала. Я все знаю, знаю, что тебя как прогульщицу уволили с работы. Ты думаешь, что я кормить тебя буду. Хватит мне одного твоего сына!

Она снова замахнулась на нее лопатой, но в этот раз Мадина увернулась от удара и бросилась бежать к калитке. Мать, размахивая лопатой, и громко ругаясь, устремилась за ней.

Мадина успела выскочить на улицу, прежде чем очередной удар лопаты достиг ее спины.

— Проститутка! Чтобы больше ноги твоей не было в этом доме. Где пила, туда и иди! — неслось ей в спину.

Она свернула за угол и увидела Сергеева, который стоял на другой стороне улицы и, поджидая ее, курил. Она бросилась к нему на грудь и зарыдала. Он нежно погладил ее по голове и поцеловал в губы.

— Я же тебе говорил, чтобы ты сегодня не ходила домой? Я так и знал, что все этим и закончится. Ты не переживай, все будет нормально.

— Нет, Леша, ты мою мать не знаешь. Если она сказала, что меня больше не пустит на порог, значит, и не пустит. Жалко сына не увидела. Да ладно, ему с бабушкой будет лучше, чем со мной.

Она перестала плакать и прижалась к нему всем телом. Она вдруг снова почувствовала охватывающее ее желание близости.

— Я хочу тебя, — тихо произнесла она. — Пойдем быстрее к тебе, а то я изнасилую тебя по дороге к дому.

Алексей был удивлен таким перепадом настроения Мадины. Еще секунду назад она горевала о том, что мать выгнала ее из дома, и вдруг у нее возникает неприкрытое желание близости.

— Я согласен, — произнес он, улыбаясь ей в ответ.

— Чего согласен? — спросила она его.

— Чтобы ты меня изнасиловала. Я люблю грубость, люблю смотреть, как плачут люди. В этот момент я испытываю какое-то необъяснимое чувство превосходства над другими людьми. Ты знаешь, когда я отбывал свой первый срок, то я перечитал практически всю тюремную библиотеку.