— Да ты что, Валентина? Это точно она. Только здесь на фотографии она вся напомажена, а в жизни она немного помята. У меня хорошая помять на лица и я не могу ошибиться.

— Скажите, эта женщина была одна или с кем-то? — спросил я ее.

— Вот этого, молодой человек, я не помню. Могу сказать лишь одно, что подошла она к Валентине одна. С кем она была, сказать не могу.

— А вы случайно не помните, в какую сторону она направилась? Я имею в виду в поселок или на перрон?

— Не помню. Извините. Думаю, что она могла пойти только в поселок, так как мне тогда показалось, что она только приехала сюда на казанской электричке.

— Спасибо за помощь. Удачной вам торговли, — поблагодарил я женщину и направился в сторону поселка.

Я шел по улице поселка, абсолютно не ориентируясь среди маленьких деревянных домов и двориков. Лишь упершись в пустырь, я понял, что одному мне с заданием не справиться. Заметив идущего в мою сторону мужчину, я направился на встречу ему.

— Извините, вы не подскажете мне, где у вас здесь находится милиция? — спросил я его.

— Городская милиция или поселковая? Городская милиция в Зеленодольске, а поселковая вон за тем домом, — ответил он и показал мне рукой на двухэтажное здание.

— Спасибо, — поблагодарил я его и направился в указанном им направлении.

Я стоял около входной двери поселковой милиции. Отделение располагалось на первом этаже двухэтажного дома дореволюционной постройки. Входная дверь, растрескавшаяся от времени, была еще довольно крепкой и невольно вызывала к себе уважение. Докурив сигарету и бросив окурок в урну, потянул дверь на себя. Я очутился в большом коридоре с четырьмя дверями. Все двери были старыми и покосившимися от времени.

— Интересно, сколько прошло людей через эти двери? — подумал я. — Сколько они видели поломанных судеб и отчаявшихся в поисках справедливости людей.

Три двери оказались закрыты. Я потянул на себя четвертую дверь и оказался в небольшом помещении, где стояло три стола. За одним из них сидел молодой лейтенант и что-то писал в толстом журнале.

— Разрешите? — спросил я его, входя в кабинет.

Лицо лейтенанта исказила недовольная гримаса. Он отложил в сторону журнал и посмотрел в мою сторону.

— Что у вас, гражданин? — спросил он меня. — Не ужели не видно, что я занят?

— Почему вы так плохо встречаете гостей, лейтенант? Я из управления уголовного розыска, — я присел за свободный стол. — Где остальные?

Лицо лейтенанта покрылось краской. Он растерянно посмотрел на меня, пытаясь убрать со своего стола журнал, но сделал это как-то неловко. Журнал упал на пол и из него высыпалось несколько напечатанных ориентировок. Я поднял одну из них и положил перед собой. Эта была ориентировка по розыску без вести пропавшей Хасановой Гульнары Абдулловны, которую разыскивали сотрудники Советского районного отдела милиции. Как ни странно, но именно на нее указали мне торгующие на станции женщины.

Лейтенант поднял ориентировки и сунул их обратно в журнал. Положив журнал на соседний стол, он встал и представился мне.

— Участковый инспектор Гараев. Остальные сотрудники отделения находятся на своих участках.

— Значит, вы вроде бы дежурный по отделению? — спросил я его.

— Получается, вроде бы так, — ответил он мне.

— Вот что, Гараев. Я приехал к вам сюда по розыску женщин, пропавших без вести. Считаю, что их исчезновение как-то связано с вашим поселком. Одну из пропавших последний раз видели на железнодорожном вокзале Казани.