|
«Обезьяна» помещалась в трех кварталах от гостиницы, мы двинулись туда пешком. Нас никто не останавливал, хотя патрули попадались. По- моему, патрульные во главе с сержантами были хорошо выпивши, но, может, у них просто морды оказались такие… Если в столице и соблюдалась светомаскировка, то не в «Обезьяне». Вход был ярко освещен. Стояло несколько армейских вездеходов, маленький разведывательный танк «Шива» индийского производства и с десяток легковушек – преимущественно модели десятилетней давности. Слева от стеклянных дверей спали двое нищих в набедренных повязках, справа сидела жирная проститутка с татуированной грудью. – Дают жизни… – пробормотал Федор, когда мы открыли дверь и мимо нас просвистел вышвырнутый из зала мозамбикский лейтенант. Вышибала – кстати, вполне белый – радостно осклабился нам навстречу и указал на столик возле бамбуковой колонны. Африканская экзотика в клубе удачно сочеталась с достижениями цивилизации. Бамбуковые колонны, украшенные плетеными циновками и головными уборами из перьев, – и матово-черные небьющиеся столики. Чучела попугаев и зебр – и сияющая металлом стойка бара. Копченые головы туземцев на полках – и огромный экран, демонстрирующий порно категории «Е» с квадрозвуком… Основная масса посетителей, как и мы, носила военную форму. Три четверти были черные. Особняком держалось несколько китайцев, очевидно, военные советники. Появилась официантка, миловидная негритянка лет тридцати в белоснежном фартучке и кружевной наколке на курчавых волосах. Излишне добавлять, что больше на ней ничего не было. – Пиво, – сказал я. – Два. Для начала. – Если господин хочет то, чего нет в меню… – начала официантка, переводя разговор на привычные наркотики и релаксанты. Я отрицательно помахал рукой. Пожав плечами, она удалилась. – С бабами здесь хорошо, – прокомментировал Федор, озираясь. – И с болезнями тоже. Так что если ты нашел свой хрен на свалке, можешь приступать. – Что, так плохо? – Он, кажется, расстроился всерьез, и я поспешил его утешить: – Не совсем. Подцепи кого-нибудь из армии, у них там санитария, профилактика… Хотя бы наших соседок-лесбиянок из противовоздушной обороны. – Кстати, – отвлекся Федор, – как-то у них тут все по-детски. Кругом зенитки – и свет горит, как на карнавале. Война – и патрули пьяные, никого не трогают… – Поэтому я сюда и приехал, уважаемый. Из врожденного любопытства. – Нет, а все-таки? – Пей лучше пиво, – Я принял у официантки ледяные бокалы с «Левенбрау». – О парадоксах военного времени мы еще поговорим. Отслеживай ситуацию и мотай на ус. Пора вживаться, поэтому напиваться не стоит. – Напьемся в номере, – согласился Федор. Все-таки он хороший парень, как ни крути. После третьего пива он стал еще более хорошим парнем. Сбегав к стойке и пропустив – с моего разрешения – одно виски, он развалился в кресле и стал напевать вполголоса: Ой ты степь широкая, Степь раздольная. Широко ты, матушка… Из глубин зала тут же возник очень пьяный сержант в форме Ботсваны и двое рядовых. – Зема! – заорал сержант, – Откуда? Оказалось, что троица приехала воевать из Брянска, и уже два месяца как дерется с заирскими частями в 21-м корпусе. |
