|
Я стар. Я суперстар. Как в реликтовом анекдоте про Брежнева. Бог мой, кто сейчас помнит, кто такой Брежнев? Это уже что-то из области знаний об Александре Македонском, например, хотя и Македонского никто сейчас не знает… – Владимир Владимирович, журналисты, – сказал селектор после вкрадчивого звяканья. Вот еще напасть… Корреспондентов Путин не слишком любил в основном потому, что они спрашивали его о вещах малопонятных и скучных, на его взгляд: кибертехнологнях, спутниковых системах слежения, новых разработках КОРов и НЕКов… Всей этой ерундой Владимир Владимирович не пользовался и пользоваться не собирался, хотя конечно же ходили слухи, что он давно уже напичкан хитроумными приспособлениями, потому и держится молодцом. Это было правдой. Нет, не приспособления, а то, что экс-президент держался молодцом. В его годы – а на планете людей подобного возраста имелось не столь и много – Путин плавал, бегал, катался на лыжах и регулярно появлялся на людях, не пропуская ни одного события, которое считал значительным. Он, правда, не любил улетать из Новой Москвы, что журналисты тут же обозвали стратофобией. Какая, к черту, фобия… Просто лень и все, но им-то не скажешь… – Владимир Владимирович, – с легкой укоризной напомнил селектор. Задумался. Ч-черт… – Пусть войдут. Принесите что-нибудь прохладительное, – распорядился Путин. На сей раз он сделал исключение, потому что журналисты были из «Асахи» и «Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт» – изданий, которые Владимир Владимирович ценил и регулярно читал. К тому же они клятвенно обещали не спрашивать ничего о кибернетике. Тяжелая дверь из натурального дуба отворилась, и в кабинет вошли двое журналистов в сопровождении секретаря. Оба оказались японцами в одинаковых белых костюмах, в одинаковых очках. «Только японцы и носят сейчас очки», – подумал Владимир Владимирович, жестом приглашая сесть. Японцы коротко поклонились, синхронно вынули микродиктофоны и положили на стол. Секретарь поставил поднос с разноцветными баллончиками и удалился. – Кэйдзо Мураяма, «Асахи», – представился первый японец. – Масаси Нода, «Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт», – представился второй. – Очень приятно, – кивнул Путин. – Как вам удобнее вести беседу? – Если вы не возражаете, мы будем задавать вопросы по очереди, – мягко предложил первый. Он говорил по-русски очень хорошо, даже без свойственного японцам «эр» вместо «эл». – Как вам угодно. Японец наклонил голову, давая понять коллеге, что теперь его очередь. – Для начала позвольте передать вам привет и наилучшие пожелания от господина Идзумо, председателя Кунасири томино кай, общества изучения Камчатки, – церемонно сказал представитель «Асахи». Владимир Владимирович понятия не имел, кто такой господин Идзумо и что их связывает или связывало в прошлом, но сердечно поблагодарил. – Мой первый вопрос таков: что вы, господин Путин, думаете об африканской войне? – Мураяма сделал едва заметное движение рукой, включив диктофон. – Предвижу ваш второй вопрос, проистекающий из первого: как я расцениваю участие в конфликтах десятков тысяч российских наемников, – улыбнулся Владимир Владимирович. |
