|
Он уронил пистолет на пол и разрыдался. У меня никогда не было детей (и слава богу), и я не умею никого утешать. Из моих много-то численных знакомых в утешении нуждается время от времени разве что Ласточка, но ее я утешаю своеобразными способами. Поэтому я счел за благо никак не реагировать на рыдания угонщика – просто вел себе «ниссан» по скоростному шоссе и прикидывал, на какой развилке лучше всего свернуть. Спустя минут пять мой угонщик немного успокоился, вытер рукавом куртки слезы и пробормотал: – Дядя, вы кто? – Уже лучше, – заметил я, сбавляя скорость перед поворотом. – Пусть я буду для тебя Константин. И без этого дурацкого «дядя». – Хорошо, Константин. – Куда тебе нужно-то? Раз уж мы все равно приехали в Химки, подвезу тебя до места. – Белое Море. Белым Морем назывался огромный недостроенный микрорайон, который предназначался для мурманских моряков и их семей. Потом что-то там разладилось, источники финансирования иссякли, строительство бросили… Не знаю, что там сталось с моряками, но жуткое место сразу же облюбовали орды бездомных, уличные банды, и на Белое Море все махнули рукой. Не надо бы парнишке туда ездить… 10. Артем Яковлев. Кличка Аякс. Программист Министерства иностранных дел РФ. Новая Москва Я проснулся часов в семь утра. Было мутно, противно и жарко. Я обнаружил, что на меня накидан целый ворох каких-то одеял. Причем ворох этот укрывал меня с головой, а я терпеть не могу, когда меня накрывают одеялом с головой. Лихорадочно сбрасывая одеяла, я обнаружил, что жарко мне не только от одеял – рядом лежало что-то теплое и живое. Освободившись от матерчатого плена, я увидел рядом с собой молодого человека… Полностью обнаженного. В отличие от меня. Видимо, я, как вчера упал, так и отключился в чем был. Как же его зовут? Комната была как в тумане, все внутренние органы перепутаны между собой, и желудок этим обстоятельством явно не доволен. А голова тем более, поэтому в ней что-то иногда потрескивало, вспыхивало и с шумом раскалывалось. С превеликим трудом я вспомнил, что молодой человек рядом со мной – Мартин. Я вспомнил его выскакивающего из тумана с окровавленными по локоть руками и более внимательно к нему присмотрелся. Нет, ничего особенного, ни гипертрофированной мускулатуры, ни каких-либо других «прелестей». Просто парнишка. Симпатичный. Самое интересное, я совершенно не помнил, что я делал после того, как Тройка с Мартином приволокли и уложили меня на этот коврик. С этими грустными мыслями я укрыл Мартина одеялами и потащился в ванную. В голове медленно поднималось цунами боли. Эта колоссальная волна была готова захлестнуть, утопить и растерзать мое многострадальное тело о прибрежные камни, погасить робкий огонек сознания и ввергнуть меня в пучину темноты и страдания… Скорее в ванну, подобные «поэтические» изыскания могут прийти на ум только с жесточайшего похмелья. Когда последствия алкогольно-наркотического отравления стали слегка слабеть, где-то минут через тридцать – сорок, в ванную вошел бледный Тройка. Что-то то ли пробурчал, то ли прорычал и упал на пол. Когда я высунулся посмотреть на него, он снова что-то прорычал и попросил плеснуть на него холодной воды… Я развернул какой-то особенно хитрый шланг у крана, возможно предназначенный именно для этой цели, направил его на лежащего и открыл воду. |
