Командор осторожно протянул руку к краю циклона. Тот потерял большую часть своей силы. Заклятие было разрушено, и энергетический вихрь утихал — это означало, что десантники могут уходить, но означало также и то, что город вскоре будет окончательно стерт с лица планеты.

Убрав громовой молот, Багровый Кулак пригнул голову и побежал сквозь стену энергии к своим боевым братьям.

Битва за Грейвенхолд завершилась. Теперь осталось только спастись из него.

Глава семнадцатая

Ударом ноги Теллос отшвырнул Иктиноса в сторону, удовлетворившись тем, что капеллан более не представляет собой опасности, и направился к Сарпедону.

Магистр стоял на мосту в полном одиночестве. Все его Испивающие Души остались на южном берегу, наблюдая за начинавшимся противостоянием. Теллос поднял один из своих цепных мечей, и звуки драки за его спиной начали стихать, поскольку преданные ему десантники попятились от людей Иктиноса.

Грохот сражения, идущего во всем остальном городе, был различим, хотя и ослаблялся ветром и глухим рокотом Грейвена. Но иных звуков не было.

Сарпедон медленно пошел вперед. Силовой посох по-прежнему покоился у него за спиной, а болтер лежал в кобуре. Теллос как можно ниже опустил свои цепные мечи — максимум, что он мог сделать, чтобы разоружиться.

— Теллос, — произнес Сарпедон. — Мы думали, что потеряли тебя.

— И ты явился сюда, чтобы удостовериться в том, правда ли это? — С тех пор как магистр видел его в последний раз, мутации Теллоса усилились. Мускулатура сержанта приобрела гротескные пропорции. Черты лица скрывали пряди истончившихся волос и наросшая плоть, но все равно под ней угадывалась угрюмая улыбка. — Как благородно с твоей стороны. Дениятос бы одобрил. Рисковать боевыми братьями, чтобы искупить свою вину. Развязать войну, только чтобы показать, что ты сделал все возможное. Сарпедон, ты не так уж и отличаешься от воинов старого Ордена. Ты просто убиваешь своих врагов в обратном порядке.

— А ты, Теллос? Во имя чего теперь сражаешься ты?

— Во имя того, о чем ты только рассуждаешь. Я свободен. — Теллос развел в стороны руки, и цепные мечи, включившись, брызнули сгустками свернувшейся крови. — Как только ты осознаешь, что мы есть только кровь, просто кровь, ждущая часа, чтобы пролиться, тогда ты действительно познаешь свободу. Мы избавлены от чести и долга. Мы можем поступать так, как хотим, а хотим мы убивать.

— Я знаю, что потерял тебя на Стратикс Люмина. Позволил тебе зайти слишком далеко. И если ты ненавидишь меня, Теллос, то вспомни, ради чего сражались тогда твои боевые братья. Они были готовы погибнуть ради тебя. И существуй хоть единственная возможность спасти тебя, они бы отринули любой мой приказ, чтобы вытащить тебя оттуда.

— Ты думаешь, меня волнуют такие мелочи, как месть? Нет, я стал тем, кем стал, не из-за того, что оказался жертвой предательства. Во имя Кровавого Бога, Сарпедон, да если бы ты тогда не бросил нас, мы бы никогда не увидели истинного пути! Мы изрубили тысячи тех тварей, чтобы выбраться. Вся эта кровь, все эти смерти… Мы услышали зов из варпа. И вот тогда мы все поняли. Все есть кровь, Сарпедон. Мы сами, наши враги, ты, я, земля, звезды. А стоит осознать, что все есть кровь, как начинаешь понимать и то, что течет она всегда только в одном направлении. Я видел, к чему все придет. Видел завершение всего. Кровь, смерть и безумие. Мы только играем свою роль. Скоро вся Галактика будет выглядеть так же, как этот город.

Сарпедон сделал еще несколько шагов, по-прежнему не обнажая оружия.

— Я знаю, что вы обратились к Хаосу, Теллос. Мы взяли в плен брата Лота, и он говорил то же самое.