— Вот как, вы строите дома из каучука? — удивилась маркиза.

— Чтобы их можно было растягивать по мере увеличения семьи, — заметила молодая мадам де Беллегард, кутаясь в длинную белую шаль.

Ньюмен весело расхохотался и объяснил, что его зять живет в большом деревянном доме, а занимается тем, что в огромных количествах производит и продает каучук.

— У моих детей есть такие маленькие каучуковые калошки, они их надевают, когда в сырую погоду ходят играть в Тюильри, — сказала молодая маркиза. — Интересно, не ваш ли родственник их делал?

— Вполне возможно, — ответил Ньюмен. — И если это так, можете быть уверены, они сделаны на совесть.

— Ну что ж, у вас нет причин унывать, — с любезным безразличием заметил месье де Беллегард.

— Да я и не думаю унывать. Я вынашиваю план, над которым надо серьезно поразмыслить. Этим и занимаюсь, — и Ньюмен в нерешительности помолчал, стараясь сообразить, стоит ли продолжать, — ему хотелось изложить свой план, но тогда пришлось бы высказаться откровенно, а это его не устраивало. Как бы то ни было, он обратился к старой мадам де Беллегард: — Я расскажу вам о своем плане. Может быть, вы мне поможете. Я хочу жениться.

— План прекрасный, но я не мастерица устраивать браки.

Ньюмен с минуту пристально смотрел на нее, а потом с обезоруживающей искренностью признался:

— А я как раз думал, что вы это умеете.

По-видимому, мадам де Беллегард решила, что его искренность переходит границы. Она пробормотала что-то резкое по-французски и перевела взор на сына. В этот момент дверь широко распахнулась, и в комнату быстрыми шагами снова вошел Валентин.

— У меня к вам поручение, — обратился он к невестке. — Клэр просит вас повременить с отъездом на бал. Она намерена ехать с вами.

— Клэр поедет с нами! — воскликнула молодая маркиза. — En voilà, du nouveau!

— Ей вдруг захотелось. Она решила это полчаса назад и сейчас прикалывает к волосам последний бриллиант, — объявил Валентин.

— Что это вдруг нашло на мою дочь? — возмутилась мадам де Беллегард. — Она уже три года не выезжала в свет, а теперь решила все за полчаса до выхода? И не посоветовалась со мной?

— Пять минут назад она посоветовалась со мной, дорогая матушка, — поспешил объяснить Валентин. — И я сказал, что такая красивая женщина — а она красавица, вы сейчас сами это увидите — не должна хоронить себя заживо.

— Нужно было направить Клэр сюда — посоветоваться с нашей матушкой, дорогой брат, — заметил месье де Беллегард по-французски. — Все это очень странно.

— Я и направил ее сюда, ко всем, здесь собравшимся, — ответил Валентин. — А вот и она сама!

Подойдя к открытой двери, он встретил на пороге мадам де Сентре, и взяв ее за руку, ввел в комнату. Она была в белом платье, а с плеч, почти до самого пола, ниспадала длинная синяя накидка, скрепленная спереди серебряной застежкой. Мадам де Сентре откинула полы накидки, обнажив тонкие белые руки. В густых светлых волосах сверкала дюжина бриллиантов. Лицо ее выражало серьезность, и Ньюмену бросилось в глаза, что она довольно бледна; но, оглядевшись и увидев его, она улыбнулась и протянула ему руку. Она показалась Ньюмену прекрасной, как никогда. Ему удалось как следует рассмотреть ее, потому что, остановившись посреди комнаты, она некоторое время не могла решить, как ей следует поступить, и не глядела на него.