Типичный американский родитель – вечно улыбающийся сангвиник-оптимист

Вы узнаете, что такое командный подход к решению проблем. Почему сангвиники не переносят одиночества. Мы поговорим об искусстве плетения интриг, сетей и связей. О приступах оптимизма, энтузиазма и счастья. И о том, во что никогда не поверит сангвиник… Я предложу вам рекомендации, как поощрять в ребенке черты сангвиника и как научить его дружить с детьми этого темперамента.

Американцы даже на парадных официальных портретах и приемах улыбаются. Умение шутить над собой и другими считается хорошим тоном. Титульный герой-американец, чтобы очаровать всех, должен демонстрировать оптимизм, настрой на удачу, открытость и человеколюбие. Более того, он должен не только красиво и просто говорить, но действовать. Впрочем, «активизма» для того, чтобы стать настоящим национальным героем, тоже маловато. Герой должен быть командным игроком, как член национальной сборной по бейсболу или астронавт, который каждую секунду будет чувствовать плечо товарища, а принимая решения, не забудет об интересах других.

Командное мышление американцы формируют уже у детей.

Это не значит, что их учат строиться в шеренги, организовываться в группы по типу наших октябрятских звездочек или пионерских отрядов. Универсального состава команды нет. Это может быть семья, детсадовская группа. Вопрос, сколько человек будут решать задачу, определяется характером самой задачи. Иногда и один человек может работать как фабрика.

Как только я стала выезжать на международные конференции с десятками участников со всего мира, пришлось обнаружить простых американских менеджеров от науки, которые спокойно в одиночку проводили форумы. У нас десятки людей будут бегать, сбивая друг друга с ног, дублируя функции, страхуя и контролируя друг друга («на всякий случай!»).

Как-то в глухом штате Миссисипи, на родине Пресли, в Мемфисе, я спросила «простого американского парня» Джона, как ему удается справляться с таким ответственным делом, в чем секрет его стрессоустойчивости? Я думала, он воспримет вопрос как комплимент и расплывется в улыбке удовольствия. А он зыркнул на меня по-снайперски, надвинул ковбойскую шляпу на нос, из-за палящего зноя, точно так, как в вестернах Сержио Леоне, и промычал:

– Делов-то (Big deal)! Компьютер, телефон, расписание и список участников у каждого. Попробуй потеряйся, детка.

(Ну, конечно, «детка» – это я уже от себя добавила, чтобы завершить образ самоуверенного ковбоя, на которого смахивал Джон.)

Потом я узнала от президента нашей Международной ассоциации по кросс-культурной психологии, что оргкомитет состоит из бывших летчиков, которые воевали во Вьетнаме. А кросс-культурной психологией они стали заниматься уже позже, после очного знакомства с местным населением страны, которое так и не удалось завоевать.

– Это очень по-американски: познание во взаимодействии. Мы – хорошие практики. Больших теорий мы ждем из России и Германии. Философы и писатели оттуда.

– Война – слишком экстремальный способ познания другого народа. Что вы говорите своим детям?

Он засмеялся:

– Чтобы они никогда не воевали с русскими. Будет хорошо, если и вы своим детям скажете нечто похожее. Табу работают.

Американцы не всегда смеются над тем, над чем смеемся мы. Об особенностях национального юмора чуть позже, но они определенно смеются больше, чем мы. И я не встретила пока ни одного американца, который бы ныл, как ему тяжело, как он несчастен и обижен на жизнь. С жалобами – к «шринку», психоаналитику, так, чтобы никто не слышал. Интимные процессы должны протекать скрыто, нужду справляют без свидетелей.

Команда по-американски – это и есть разнородная группа людей, которые быстро распределяют функции, но играют на общий результат.