МакКрэри приписал "имитацию изнасилования" Сэму Шэппарду, однако ради объективности "профилёру" следовало бы упомянуть о существовании свидетельства, указывающего на то, что совсем другие лица — полицейские и коронер — могли заняться подобным делом (и видимо, занялись, если верить Ричарду Шэппарду-младшему)! МакКрэри упомянул о достаточно протяжённых кровавых следах, указывавших на волочение трупа в кровати. Действительно, совершить половой акт с трупом в том положении, в каком он сфотографирован (то есть под поперечной перекладиной спинки кровати со спущенными на пол ногами) невозможно. Однако изначально тело находилось гораздо выше, в изголовье, а там спинка кровати уже не мешала насильнику развести ноги жертве!

Впрочем, в оправдание Грегора МакКрэри можно сказать, что он, возможно, ничего не знал о заявлении Ричарда Шэппарда.

Остаётся добавить, что знаменитый "профилёр" проигнорировал и ещё одно важное свидетельство — о наличии в доме некурящих Шэппардов окурка, плававшего в унитазе туалета второго этажа. Причём, если достоверность утверждения Ричарда Шэппарда об изменении положения трупа можно оспаривать, то наличие окурка сомнению не подлежит — его видели разные люди, в том числе и полицейские, о чём и сообщили в суде под присягой.

Есть в работе МакКрэри и иные, мягко выражаясь, натяжки. Весьма странное впечатление оставило его рассуждение о том, что вытряхивание содержимого докторского саквояжа и осмотр портмоне — это действия нетипичные для вора. В этом отношении автор очерка может поделиться личным опытом: в конце 80-х годов прошлого столетия мне с группой товарищей довелось быть обворованным в спортивном лагере на южном курорте. Кража была совершена в интервале менее двух часов; за это время воры вытряхнули и проверили содержимое почти трёх десятков сумок и рюкзаков. Они отобрали заинтересовавшие их вещи — импортные кроссовки, футболки, джинсы, наличные деньги, не побрезговали и железнодорожными билетами на поезда дальнего следования, которые в те времена можно было вернуть в кассы без предъявления паспорта. Воры особо проверили документы и кошельки, которые, однако, похищать не стали. Деньги, предусмотрительно спрятанные, они отыскать не смогли: по этой причине автор сохранил билет на обратную дорогу и 50-рублёвую купюру, помещённые под кожаную обложку паспорта. На видном месте в паспорте я всегда закладывал банкноту небольшого достоинства — её воры, разумеется, заметили и забрали, посчитав, что в паспорте больше нечего искать. Несмотря на ограниченность времени и большой объём работы (воры обшарили вещи 20 с лишком человек!), они не отказались от детального осмотра и сортировки добычи, причём любой отечественный следователь скажет, что это — нормальная воровская практика. Поэтому многозначительный пассаж МакКрэри о том, что настоящие воры так не поступают, произвёл, мягко говоря, весьма странное впечатление. Ведь опытные воры именно так и поступают! Между тем, опираясь на этот посыл, «профилёр» взялся доказывать, будто Сэм Шэппард имитировал ограбление.

Обратила на себя и другая натяжка — рассуждение МакКрэри о том, что у убийцы непременно должны были быть окровавленные руки, отпечатки которых тот непременно должен был оставить (чего на самом деле не произошло). Любой человек, которому хоть раз в жизни приходилось иметь окровавленные руки, знает, что высыхающая кровь обладает весьма неприятным свойством — она не только всё пачкает, но и противно липнет.