|
Какие-то из преступлений правоохранительным органам удавалось связать с его именем, какие-то — нет, но власти крепко подозревали Мариона в причастности к ним. В конце концов 10 февраля 1892 г. Хаджспета арестовали в Сан-Франциско по обвинению в ограблении поезда в Глендейле, штат Калифорния. Из Калифорнии его экстрадировали в Миссури, поскольку там ему грозило более тяжёлое наказание и «законники» были заинтересованы в том, чтобы упрятать энергичного грабителя за решётку на максимально длительный срок. После долгого и напряженного судебного процесса Марион Хаджспет был приговорён 28 сентября 1893 г. к тюремному заелючению в 25 лет.
Хотя суд отмерил грабителю четверть века лишения свободы, тот отбыл в заключении немногоим более 13 лет.
<sup>Слева: Марион Хаджспет, фотография 1891 года. Справа: учётная карточка, заполненная в Департаменте полиции Омахи после ареста Хаджспета 2 сентября 1907 г. В ней датой рождения указан 1865 год.</sup>
Выйдя на волю, Хаджспет недолго сидел без дела и в течение последующих полутора лет организовал и осуществил ряд дерзких грабежей. 2 сентября 1907 г. его арестовали в Небраске, но уже 8 марта 1908 г. Марион был отпущен на свободу под честное слово. Он поклялся, что никогда более не будет заниматься грабежом. Выйдя на волю, Марион устроился на обувную фабрику в городе Миннеаполис, штат Миннесота, и какое-то время, по-видимому, действительно старался вести законопослушный образ жизни. Но наивно было бы ожидать, что человек, подобный Хаджспету, согласится вести рутинную жизнь фабричного рабочего, зарабатывая 12$ в неделю. Что именно толкнуло Хаджспета на его последнее преступление, мы в точности не знаем, быть может, неудержимый темперамент, а может — тривиальное безденежье. Но мы знаем, что 7 мая 1910 г. он отправился в Чикаго, и с пистолетом в руках вошёл в салун… Ограбление почти удалось, но один из работников заведения сообщил о нападении полицейскому патрулю. Хаджспет не смог сбежать и был вынужден отстреливаться. Патрульный Декер (Decker) смертельно ранил Мариона, тот жил ещё около часа, успел назвать себя и признать вину за последнее ограбление. В общем, Марион Хаджспет являлся, по-видимому, человеком энергичным, предприимчивым, не лишённым живости ума и неких этических представлений, с той, разумеется, оговоркой, что этика даже благородного бандита остаётся этикой бандита. И вот такой человек в октябре 1894 г. вдруг заявил администрации тюрьмы в Сент-Луисе, что готов сообщить ценные сведения об имевшем место совсем недавно крупном страховом мошенничестве. Поначалу сообщение Хаджспета не вызвало особого интереса, поскольку тот находился в заключении с февраля 1892 г., т. е. уже 2,5 года, а потому в лучшем случае кормился слухами, распространяемыми обычным трёпом сокамерников. Однако, Хаджспет клялся, что сможет сообщить самую точную и достоверную информацию с необходимыми для её проверки именами, датами и прочими сопутствующими деталями. Начальник тюрьмы в конце-концов пошёл на сговор с уголовником и в результате услышал такую историю: Весной 1894 г. Марион Хаджспет оказался в компании весьма интересного сокамерника, отбывавшего 3-месячный срок за попытку продажи участка земли по поддельным документам. Т. е. на самом деле этот человек натворил много других фокусов, в частности по подложным документам пытался купить морфий в фармацевтической компании «Меррил драг компани», продал украденных в Форт-Уорте лошадей и пр., но приговор он получил именно за двукратную продажу одного и того же участка земли разным покупателям. Сокамерник называл себя Генри Холмсом, но в приговоре суда его именовали Генри Праттом. В голове этого человека роились сотни оригинальнейших планов быстрого обогащения — этим-то он и стал интересен Хаджспету. |
