В ходе оживлённого разговора патрульный заявил, что доставит Клингера в участок для установления личности и, вытащив из кармана оперативный блокнот, попросил женщину назвать себя. Дескать, ежели задержанный вздумает заявить жалобу, то могут понадобиться её показания об обстоятельствах задержания. Дамочка назвалась Кристиной Фелдт (Christina Feldt), после чего полицейский поблагодарил её за сотрудничество и повёл Клингера в ближайший полицейский участок.

Не прошло и часа, как обо всех этих событиях капитан Шюттлер получил исчерпывающий доклад. По наведённым справкам было установлено, что Кристина Фелдт является очень богатой вдовой, и в последние месяцы её часто видели в обществе «колбасного магната» Лютгерта. По мнению Шюттлера, эта женщина являлась последним элементом пазла, который складывала уголовная полиция, и с её появлением всё вставало на свои места. Капитан посчитал, что пришёл подходящий момент для ареста Адольфа Лютгерта — тот уже напуган и явно паникует, а значит, заключение под стражу сможет подтолкнуть его к признанию вины.

Утром следующего дня — 17 мая — в офисе окружного прокурора Чарльза Динана (Charles S. Deneen) прошло совещание, посвящённое ходу расследования. Обсудив состояние дел с капитанами Шааком и Шюттлером, окружной прокурор согласился с выводом о своевременности ареста колбасного фабриканта. Многие детали дела оставались покуда неясны, в частности, определённые вопросы вызывали мотив преступника и технология уничтожения трупа, но общая совокупность данных вполне определённо указывала на то, что исчезновение Луизы Лютгерт не связано с действиями постороннего лица, тайком проникшего в дом. А из близкого окружения пропавшей женщины только муж мог напасть на Луизу в её спальне, убить там, перенести тело в подвал коптильного цеха и уничтожить, практически не оставив следов.

В момент ареста, произведённого незадолго до 11 часов утра 17 мая, Адольф Лютгерт громогласно закричал: «Я совершенно невиновен! Моя жена не в своём уме, она явно куда-то забрела, но возвратится» («I am entirely innocent! My wife was not in her right mind and she wandered off somewhere, but will come back»). Несмотря на демонстрацию гнева и возмущения, Лютгерт, по мнению производивших арест детективов, хорошо собою владел, и арест не явился для него неожиданностью.

Адольф отыграл роль возмущённого человека сообразно своему пониманию того, как должен был вести себя в минуту ареста невиновный, после чего… быстро взял себя в руки и перешёл к решению практических задач. Он сразу же озаботился не только поиском адвоката, что следует признать ожидаемым и понятным, но и решением иных насущных для тюремного сидельца проблем — заказом еды из ресторана за свой счёт, стрижкой и бритьём, возможностью стирки белья и одежды и даже — не надо смеяться! — возможностью массажа стоп и услугами мозольного мастера!

Отклоняясь немного от основной канвы событий, заметим, что все свои бытовые проблемы Адольф Лютгерт решил. Разумеется, в той степени, в какой решение таковых проблем возможно в тюремных условиях. Он договорился с тюремной администрацией о допуске в его камеру мозольного мастера, которому надлежало делать тёплые ванны с солью для его ног и массажировать стопы.