|
Во время каждого третьего или четвёртого рейса на борту лайнера происходило серьёзное преступление и руководство компании, прекрасно осведомлённое об этом, своим бездействием фактически покрывало творившееся беззаконие. Более того, можно было не сомневаться в том, что капитан Уилмотт имел недвусмысленные указания своих работодателей о всемерном сокрытии всех инцидентов на борту лайнера как от посторонних лиц, так и представителей правоохранительных органов. В любой коррупционной схеме работает принцип «рука руку моет», а значит капитан Уилмотт, выполняя незаконные распоряжения своих руководителей, чувствовал себя в безопасности от их контроля. Капитан знал, что пока он покрывает руководство компании, это самое руководство будет покрывать его. Потому-то он и позволял себе вопиющие нарушения закона и явное манкирование должностными обязанностями.
Чем больше работники окружной прокуратуры и сотрудники ФБР допрашивали членов команды лайнера и пассажиров последнего рейса, тем больше узнавали о подозрительных событиях тех дней. Стало известно, что некий 29-летний Уильям Фишер, устроившийся перед последним туром «Морро кастл» помощником стюарда, неожиданно заболел при переходе корабля из Нью-Йорка в Гавану. Болезнь не поддавалась определению и молодого мужчину отправили в гаванскую больницу, где тот скоропостижно скончался. Кубинские врачи затруднились поставить ему диагноз, тело Фишера было возвращено в Нью-Йорк тем же рейсом «Ориенте», которым возвратилась Памела Шарротт. Странная смерть молодого, вполне здорового мужчины, рождала прямые аналогии с неясными обстоятельствами смерти капитана Уилмотта. Но когда прокурор Конбой узнал эту историю и потребовал провести судебно-медицинское исследование трупа, оказалось, что прокурор опоздал – Уильяма Фишера кремировали. История Уильяма Фишера так и не получила в дальнейшем объяснения. Была ли болезнь причиной скоропостижной смерти молодого и вроде бы здорового мужчины, или же он стал жертвой отравления так и осталось неясным. Принимая во внимание то обстоятельство, что через несколько дней после непонятного заболевания Фишера странный недуг подкосил капитана Уилмотта, следует признать крайне подозрительной подобную смертность среди членов команды. После того, как каюта капитана была осмотрена должностными лицами, ответственными за проведение расследования, и стало ясно, что пожар не сохранил пригодных для судебно-медицинского исследования останков, разрешение вопроса о причине смерти Уилмотта стало невозможным. Самым ценным источником информации о состоянии трупа капитана мог бы стать доктор Ван Зайл, осматривавший тела сразу после его обнаружения, но допросить его было возможности – он погиб. Причём сама по себе смерть Девитта Ван Зайла выглядела достаточно странной для того, чтобы возбудить подозрения относительно её естественного характера. Когда начался пожар, доктор благополучно покинул каюту, не только полностью одевшись и взяв с собою документы и ценные вещи, но и прихватив пробковый жилет. На какое-то время он исчез из поля зрения свидетелей – во всяком случае никто из них не признался в том, что видел когда и как Ван Зайл прыгал в океан – пока, наконец, его не обнаружили плавающим в воде без признаков жизни. Голова врача болталась, точно у тряпичной куклы, изо рта шла кровь… Тело Девитта было довольно быстро поднято на одну из спасательных шлюпок, но никто и ничто не могло уже вернуть его к жизни. Как показало исследование трупа, у Ван Зайла оказалась сломана шея. Череп при этом сколько-нибудь значимых повреждений не имел. |
