Для Ферран и Подержая эта встреча явилась их первым rande-voys с момента взятия под стражу неделей ранее. Стремясь оказать на арестованных психологическое давление и дезориентировать их, Шпринг ещё до начала допроса сообщил им о повторном обыске, проведённом по месту проживания супругов в Вене. Не останавливаясь на этом, он тут же добавил, что важная информация поступает из Великобритании, в частности, там сделаны серьёзные находки в багажной камере, и подтверждён факт перешивания вещей Агнес Тафверсон на Сюзанн Ферран. Не вдаваясь в детали, Шпринг поспешил сообщить, что факт умерщвления Агнес Тафверсон сейчас не вызывает сомнения, и ввиду серьёзности собранной доказательной базы в интересах обоих арестантов всемерно сотрудничать с органами следствия.

Шпринг стремился создать видимость обилия улик и серьёзных успехов следствия, тем самым подтолкнув допрашиваемых к паническим реакциям и взаимным обвинениям. Это был хороший полицейский приём, проверенный многолетней практикой, и начальник криминальной полиции отчасти достиг поставленной цели. Вот только блеф его сработал не совсем так, как рассчитывал опытный детектив.

В ходе допроса каждому из допрашиваемых были заданы 6 вопросов. Ферран и Подержай имели возможность слышать ответы друг друга, им было дано право задавать друг другу вопросы и получать ответы. Иван Подержай категорически отверг факт собственного вступления в брак с Агнес Тафверсон и заявил, что если та и говорила родственникам о нём как о муже, то делала это исключительно с целью создания видимости собственного жизненного успеха. Ферран настаивала на том, что была прекрасно осведомлена об отношениях своего мужа с Агнес Тафверсон и знала, что тот дорожил ими обеими и никогда бы не причинил вред ни ей – Сюзанн Ферран – ни своей американской подруге, т. е. Тафверсон. В ходе допроса Ферран несколько раз эмоционально выкрикивала: «Иван, я знаю, ты невиновен!», «Иван, не сомневайся во мне!», «Иван, нас никто не поссорит!»

Очная ставка выразительно продемонстрировала тот неприятный для правоохранительных органов факт, что эмоциональная связь между арестованными супругами много сильнее, нежели это представлялось поначалу. На первый взгляд ситуация выглядела таким образом, что Иван Подержай как опытный жиголо обобрал до нитки Сюзанн Ферран, и если последней открыть на это глаза, то она непременно станет сотрудничать с правоохранительными органами. Расчёт, однако, оказался слишком поверхностным – Ферран, хотя и лишилась всех своих сбережений, отнюдь не считала себя обманутой и никаких подозрений в отношении мужа не испытывала!

Разбить тандем не получилось, и это создавало определённую проблему для следствия.

Другая проблема для следствия лежала в плоскости, совершенно не связанной с криминалистикой, криминальной психологией или теорией судебных доказательств. Речь идёт о такой деликатной и вместе с тем беспокоящей правоохранительные органы сфере, как государственная безопасность и шпионаж. К последней декаде июня оформилась целая группа косвенных доводов, наводивших на мысль о причастности Ивана Подержая к разведывательной сети некоего европейского государства.

Что это за косвенные доводы?

Во-первых, Подержай свободно пересекал границы множества европейских государств, что в реалиях того времени представлялось довольно необычным. Единой Европы не существовало, государственные границы представляли собой настоящие границы с тотальной поверкой документов на въезде и выезде и досмотром багажа, с заполнением соответствующей декларации.