Хотя последние настаивали на своей полной невиновности и неосведомлённости о преступлении, им не верил никто. Правда, улик, прямо изобличающих Аду, не существовало, но её поведение в первые дни после исчезновения мужа и неоднократная ложь, доказанная в суде, не оставляли ни малейших сомнений в том, что она являлась участницей заговора с целью устранения собственного мужа и делала всё, чтобы запутать следствие и отвести подозрения от доктора Дрира. Ада пыталась делать хорошую мину, но после суда на неё все смотрели с ужасом.

Дрир вызывал не меньшее отвращение. Доктор, чей профессиональный и человеческий долг требовал беречь жизни других, принял деятельное участие в отвратительном преступлении. А его многолетняя интимная связь с женщиной-клиентом выглядела хуже прямого воровства кошелька из кармана! Его старший сын Тедди разорвал отношения с отцом и ушёл из семьи, стыдясь того позора, на который его обрекала фамилия отца. А вот дочери и жена, напротив, демонстрировали полную поддержку, видимо, полагая, что именно так и должна выражаться крепость семейных уз.

Ада ЛаБёф и доктор Дрир подали все возможные в их положении апелляции. Траппер Бидл делать этого не стал, очевидно, здраво полагая, что он и так отделался малой кровью. Все апелляции были отклонены. Что интересно, в 1928 г. была предпринята попытка развернуть общественную кампанию с целью добиться помилования Ады ЛаБёф, дескать, она женщина и мать, а прямых улик нет, а разве можно вешать женщину и мать…? Но особого накала это движение не получило, всё-таки многолетняя связь Ады с другим мужчиной за спиной мужа лишила её образ всякой привлекательности в глазах тогдашних обывателей.

Доктор Дрир под конвоем детективов в штатском выходит из здания суда после слушаний по его апелляции.

В декабре 1928 г. канцелярия губернатора штата распространила заявление, в котором до сведения населения доводилось, что губернатор Орамель Симпсон не станет вмешиваться в судьбы осуждённых ЛаБёф и Дрира. Это означало, что на помилование им рассчитывать не приходится.

Казнь должна была состояться в середине января 1929 г., но в последнюю минуту её остановили по решению одного из судей для проведения психиатрической экспертизы. Психиатры постановили считать обоих смертников вменяемыми, и 1 февраля их благополучно повесили на одной виселице.

Первой отправилась в петлю Ада ЛаБёф – по старой тюремной традиции женщин и подростков казнят раньше взрослых преступников. Накануне Ада встречалась с престарелой матерью и детьми, а также причастилась из рук католического пастора Джона Руссо (J. J. Rosseau). Ада настаивала на своей полной невиновности и заявила, что прощает всех своих гонителей – детективов и судей, – за спасение душ которых станет молиться в ином мире. Также она заявила, что прощает губернатора штата, и также будет молиться за спасение его души. По иронии судьбы никто из упомянутых ею лиц прощения у неё не просил, а потому эта великодушная псевдо-христианская болтовня была лишена всякого смысла. Ибо христианская морально-нравственная традиция предписывает прощать тех, кто прощения просит… а ежели человек прощения не просит, то для чего его прощать?!

Одна из подробных статей, посвящённых казни Ады ЛаБёф и доктора Дрира.

В качестве последней просьбы Ада высказала пожелание быть похороненной рядом с мужем, но, насколько можно судить по известным ныне данным, такое захоронение не состоялось.