Сэр,

касательно спецагента Уорда Дж. Литтела, имею сообщить следующее.

Спецагент Литтел вернулся к исполнению своих обязанностей, и теперь выполняет легкие поручения — а именно, рассматривает прошения о депортации, выписанные федеральным агентством в сотрудничестве с генеральной прокуратурой; навыки рассмотрения подобной документации Литтел приобрел во время учебы на юридическом факультете. Он отказывается обсуждать нападение с остальными агентами, и, как вам, должно быть, известно со слов агента Кэмпиона, свидетели его пребывания в районе озера Дженива так и не найдены. Хелен Эйджи сообщила агентам, что Литтел не обсуждал с ней обстоятельства нападения. Я лично опросил Курта Мида, единственного друга Литтела в Бюро, и имею сообщить следующее.

а) Мид сказал, что в конце 1958-го и в начале 1959 г. (как раз после его исключения из программы по борьбе с оргпреступностью) Литтел слонялся поблизости от поста прослушивания программы и всячески выказывал интерес к ее работе. Этот интерес, по словам Мида, вскоре улетучился, так что непохоже, будто Литтел мог вступить в борьбу с мафией по собственной инициативе. Гипотеза о том, что нападение на Литтела представляет месть чикагской мафии либо какой-нибудь из коммунистических организаций, вызвала у Мида усмешку. Мид полагает, что причиной нападения стала склонность Литтела к молоденьким девочкам, что явствует из его романа с Хелен Эйджи. Как остроумно заметил Мид, «надо вам еще раз смотаться в Висконсин и поискать юную идеалистку, братьям которой не понравилось, что их сестричка связалась с сорокасемилетним алкашом — и хрен с ним, что федерал». Лично я считаю эту теорию вполне правдоподобной.

б) Мы проверили список арестованных Литтелом преступников начиная с 1950-го — на предмет поиска недавно освободившихся правонарушителей, которые могли бы захотеть отомстить ему. Таковых мы насчитали двенадцать человек и тщательно проверили их на наличие алиби. В частности, мне вспомнился арест Литтелом в 1952-м году некоего Пьера («Пита») Бондюрана, в частности, то, как этот человек насмехался над Литтелом в процессе задержания. Агенты уточнили местонахождение Бондюрана во время происшествия и установили, что он был во Флориде.

Попутно мы продолжаем собирать прокоммунистическое досье на Литтела. Литтел продолжает видеться с давним другом, известным своей подрывной деятельностью, Мелом Чамалесом; расшифровки прослушивания телефонных переговоров Литтела показывают, что на данный момент Литтел и Чамалес девять раз разговаривали по телефону; это были длительные беседы, в ходе которых Литтел пространно выражал свои «левые» политические симпатии и возмущение «охотой на ведьм», проводимой Бюро, 10 мая я позвонил Литтелу и приказал ему немедленно заняться слежением за Мелом Чамалесом. Пять минут спустя Литтел позвонил Чамалесу и предупредил его. Чамалес в тот день выступал с речью перед членами Социалистической рабочей партии. Литтел и доверенный информатор Бюро, не зная о присутствии друг друга, посетили это собрание. Информатор передал мне дословное содержание речи Чамалеса, носившей откровенно подстрекательский характер и содержавшей множественные нападки в адрес Бюро. В рапорте же Литтела от 10 мая его высказывания названы «не носившими подстрекательского характера». Таким образом, перед нами откровенное и преднамеренное искажение фактов; в целом рапорт представляет собой абсолютно предательский документ.

Сэр, я полагаю, что настало время привлечь Литтела к ответственности — как за отказ от сотрудничества в расследовании покушения на его жизнь, так и (что значительно важнее) за его подрывную деятельность. Прошу вас, ответьте. Думаю, действовать надо незамедлительно.

С уважением.

Чарльз Лиги

Вставка: документ.

11.06.60.

Постановление ФБР: директор Эдгар Гувер — командиру чикагского отделения Чарльзу Лиги.