Махровый реализм выдавал и время создания портрета – пятидесятые годы.

    – Дедушка… – ласково пробормотал внучек-алкоголик, которому сейчас было примерно столько же лет, сколько тогда – деду. Он держал портрет распяленным перед грудью, так что его длинное скорбное личико в седеющих локонах нависало над ветераном на какой-то ангельский манер, и это в целом создавало сюрреалистический эффект.

    – Ну, дедушка, – согласился Сережа. – Воевал?

    – До Берлина! Во был дед!

    Сережа поглядел на ветерана с уважением. Однако было в обрюзгшей сытой физиономии нечто, уважению препятствовавшее. Должно быть, реалист-художник не поладил с заказчиком… или оказался чересчур реалистом?…

    – Солидный дед, – подтвердила Майка.

    Наследник молча разлил по стакашкам надежный коньяк.

    – За здоровье… то бишь за упокой!

    Пришлось выпить.

    Сереже стало сразу тепло и хорошо. Это ощущение испугало его – он ведь пришел сюда не марочным коньяком наслаждаться, а по серьезному делу.

    – Там, в спальне, тайник – большой? – сходу спросил он.

    Наследник, еще сопровождавший какими-то внутренними рецепторами продвижение коньяка по пищеводу и его дальнейшие странствия по желудку, вскинул на атлета удивленные глаза.

    – Большой! – уверенно заявил он. – И что изумительно – бабка о нем ни разу не догадалась! Всю спальню обшаривала – не нашла!

    – Вот такой? – Сережа распростер руки, описав силуэт высокой женщины. Майка еле увернулась из-под тяжелой, пролетевшей мимо самого носа ладони.

    – Поменьше, – сказал, подумав, Наследник.

    – А выход оттуда есть? – задал следующий практический вопрос Сережа.

    – Разумеется, есть! – Наследник даже обрадовался тому, как приятно течет беседа. – Прекрасный выход, час будешь смотреть – не увидишь!

    – А куда ведет выход?

    – Куда? Наружу!

    Майка смотрела то на бывшего мужа, то на дедушкиного внука. Что-то в допросе показалось ей странным. Но она молчала – не из благородных побуждений, впрочем, и не потому, что идеальная женщина, сконструированная Сережиным воображением, не должна вмешиваться в серьезные мужские разговоры. Нет, разумеется! Просто Майка чуяла, что вот-вот произойдет какая-то смешная ерунда, и давала ситуации возможность созреть. Если бы сейчас тюкнутый коньяком Сережа, мучительно соблюдающий серьезность на физиономии и лаконичность в речах, совершил ошибку! Да ей бы этой ошибки лет на десять хватило!

    – Ах, вот как? Наружу? – уточнил Сережа, пытаясь умственным фломастером на умозрительной бумажке нарисовать загогулистый план квартиры.

    Ему случалось в старых домах встречать самые диковинные планировки. Возможно, имелась в виду лестница черного хода. Или же та небольшая дверь на лестничной площадке рядом с большой, принадлежавшей Наследнику.

    – Ес-тест-вен-но! – и Наследник резко кивнул, всей подвижной рожицей изобразив счастье взаимопонимания.

    – А Данка могла им воспользоваться?

    – Дануся? Если бы нашла? – и Наследник вдруг расхохотался во всю пасть.