В своей жизни Джинн-Икс испытал лишь немногие из них. Семья не слишком щедро дарила его любовью, а по-настоящему верных друзей ему завести не удавалось: отца то и дело переводили с одной военной базы на другую. Возникновение Интернета как-то решило эту проблему; уже не имело никакого значения, где конкретно ты находишься на этой планете, если все твои отношения завязываются и поддерживаются в киберпространстве.

Но и здесь его подстерегало предательство. Джинн-Икс дотянулся до родственной, как ему казалось, души — семнадцатилетней девушки по имени Келли, которой нравились японская анимация, музыка в стиле ска и Клайв Баркер. У них был страстный сетевой роман (он жил в Калифорнии, она — в Айдахо), они обменивались электронными письмами самого что ни на есть порнографического содержания и вместе мастурбировали, общаясь в чате.

Джинн-Икс полагал, что влюблен. Но когда он наконец вскочил в автобус, чтобы встретиться с нею, Келли оказалась сорокатрехлетним трансвеститом, которого на самом деле звали Кевин. Джинн-Икс нашел в себе силы объявить ему, что любовь его устояла перед этим открытием.

Разумеется, Кевин был торговцем. И первой жертвой Джинна-Икс.

После того давнего предательства он решил, что обречен на одиночество. Убийство Кевина поместило его в особый разряд человеческих существ — homo homicidus. Убийство не мучило его угрызениями совести; он вообще ничего не чувствовал по этому поводу, кроме глубокого удовлетворения. Именно для этого занятия он и был рожден. Джинн-Икс погрузился в открывшуюся перед ним новую карьеру с чувством целеустремленности, прежде его не посещавшим. Его каждодневная работа позволяла ему шпионить за людьми, которых он планировал убить, оставаясь при этом в буквальном смысле невидимкой; никто не замечает курьеров на мотоцикле — разве что в качестве препятствия проезду.

Какое-то время он был доволен такой жизнью. Но существует же старое выражение, которое так обожают склонять в Сети: «Информация хочет свободы». Однажды вечером, после особенно приятного убийства (он прикончил главу рекламной компании, который сознался в авторстве роликов «Ментос»), Джинн-Икс вдруг поймал себя на том, что похваляется своими кровавыми подвигами он-лайн.

Само собой, никто ему не поверил. И с чего бы это они верили? В Сети можно объявить себя кем угодно или чем угодно; он сам понимал это лучше других.

Но жажда общения принялась грызть его, глодать изнутри. Интернет способен сводить вместе людей, имеющих сходные интересы; людей, которые едва ли могли бы повстречать друг друга в реальном мире. Сеть предлагает средства практически мгновенного общения и полную анонимность. Целый ряд андерграундных субкультур уже успели обнаружить, что Сеть словно создана для распространения «чувствительной» информации с малым риском нарваться на карательные действия властей: анархисты, любители детского порно, музыкальные и видеопираты.

А почему бы не серийные убийцы?

Отчужденный от окружавшей его самого культуры, Джинн-Икс решил создать собственную. Это потребовало изрядного количества времени и терпения, но он сумел наконец отточить свою технику до такой степени, что в итоге мог гарантировать одно: человек, с которым он общается, действительно такой же убийца, как и он сам. Это знание, несущее в себе силу и тайну, служило горнилом, в котором выковывалось доверие. А доверие Джинн-Икс не считал безделицей.

Поцелуй Смерти был теперь членом Стаи. Джинн-Икс доверял ему, и Поцелуй Смерти должен был знать — имел право знать, — что может платить той же монетой.

В конце концов, на этом фундаменте основывалось их сообщество.