Казиев повернул к ней хищное лицо и улыбнулся белоснежными острыми зубами («Наверно, фарфор», — подумала Тинка) и ласково-гортанно — ни у кого такого голоса не слышала! — спросил:

— Ребенок уже курит?

Тинка приняла игру. Она уже знала, что мужчины в возрасте очень любят, чтобы она строила из себя девочку-сопелочку лет тринадцати. Всем мужикам нужна Лолита, помешались прямо! Жаль, что никто из них даже близко не похож на актера Джереми Айронса, тому бы Тинка дала за просто так.

— Уже курю, я взрослая, — нарочито капризно ответила она и заметила, как сверкнули глаза у этого Казиева.

Ну ничего, посверкай, посверкай! Скоро она будет дома, у девчонок, и они все обсудят. А вот в следующий раз… Что «следующий» будет, Тинка не сомневалась. Поэтому когда они подъехали к высотке на Восстания, она удивилась. Потом поняла — приволок к себе.

— А где это мы? Я задумалась и — здрасьте, — проскулила она опять в манере нимфетки. — Меня ждут дома. Мы обедаем именно в это время.

Послушная девочка из приличной семьи.

Казиев рассмеялся нехорошим смехом. Наглым. Нахальным. Очень обидным. Тинка чуть слезу не пустила. Он тут же сменил пластинку.

— Тинатин, дорогая, я вовсе не хотел вас обидеть! Наоборот! Я хочу доставить вам массу удовольствий, какие вы только захотите. Хорошо, мы поедем к вам домой на обед, я согласен. Я, конечно, обязан был предупредить вас, что должен быть в это время дома, меня ждет один очень важный звонок! Но если уж так — пусть подождет. Понимаете… Впрочем, это долгий и серьезный разговор и говорить надо не наспех, в машине… А у меня, кстати, тоже готов обед, и смею заверить, — неплохой, хотя и сам его готовил (врет)! Мы можем пообедать у меня, а вашим домашним позвоним… Как? Конечно, если возможно являться в незнакомый дом без приглашения… Но это мы как-нибудь устроим, верно?

Обедать у Алены Тинка вовсе не жаждала, Егоровна опять наварит щей и нажарит котлет. И она согласилась отобедать у Казиева.

Квартира была огромная. Тинка, конечно, не разбиралась в стилях, но как-то чутьем поняла, что обстановка старинная. Новомодными были: огромный телевизор-плазма, ноутбук на столе и, видимо, домашний кинотеатр, Тинка точно не знала, как он выглядит. Ну не караоке же?! И еще — на высоких, узких окнах золотистая, невесомая кисея. Тинка умостилась в глубоком кресле. Насколько велика квартира, она понять не могла. Голос Казиева доносился, как из недр, он кричал, что ванная и все удобства по коридору налево. Тинка сразу же бросилась разыскивать сии помещения.

Когда она вышла, свеженькая, умытая, с гладко расчесанными по плечам волнами черных волос, Казиев, несший что-то в огромном казане, даже остановился.

— Какое же чудо у меня сегодня в гостях! Я и не чаял… — И он пропустил Тинку вперед, направив ее в гостиную.

Эта комната была еще страшнее, чем первая. Огромный стол, огромные стулья темного дерева, вазоны на полу с искусственными цветами, черт его знает, еще что. На полу лежал толстый ковер темного же цвета. И вообще здесь от прямо-таки зловещей тьмы становилось плохо.

Казиев понял состояние Тинки.

— Досталось так от родителей, — врал он. Дали им с Улитой эту квартиру — больше, конечно, Тиму, после того как здесь перемерли все старые ее обитатели-актеры без наследников. Дали со всеми причиндалами, а заплатили они с Улитой вместе какую-то смешную сумму. Вот так было на самом деле). — Сначала не хотелось ничего менять, потом привык, часто уезжал, некогда было заниматься домом, «моя дама» предпочитала жить у маман… А вот теперь я думаю, если суждено мне еще раз ввести в свой дом хозяйку, пусть она здесь хоть стены переносит, буду только рад…

Тинка подумала (но не сказала, конечно!), что «старуха» — Улита могла бы за их совместную жизнь хоть что-нибудь поменять.