Изменить размер шрифта - +
Сознавая неизбежность своего ухода, Ковчук видел в заме не соперника, а естественного преемника, однако где-то в глубине души у него иногда возникала обида или даже ревность. Кучеренко это чувствовал и потому относился к полковнику с подчеркнутым уважением. О своем возможном назначении он не мог не догадываться, хотя прямо об этом руководство разговора с ним не вело. Он понимал, что к нему присматриваются, и потому, как человек, не лишенный честолюбия, стремился показать себя с наилучшей стороны, что ему, в общем, удавалось.

Ковчук, предлагая Кучеренко в руководители группы, вычислил все безошибочно.

Вызванные полковником сотрудники собрались, и Ковчук кратко информировал их о разговоре с министром, а от себя добавил:

— Пока ничего определенного руководству я доложить не могу. А преступники наглеют с каждым днем. Все читали сегодняшнюю сводку?

Чобу, парень атлетического сложения, заворочался на своем стуле; старый разбитый стул противно заскрипел, и все посмотрели на старшего лейтенанта. Он смутился, пробормотал:

— Извините, товарищ полковник.

Извинение прозвучало двусмысленно, можно было подумать, что относится оно совсем к другому, к тому, что произошло прошлой ночью в Кобылкове. Ковчук, пропустив мимо ушей слова Чобу, продолжал:

— Давайте посоветуемся… Вы все в курсе дела, вернее, дел и потому не будем сейчас особенно останавливаться на деталях. Времени нет. Но сначала послушаем Чобу.

Старший лейтенант, еще не оправившись от смущения, вскочил:

— Как я уже докладывал, товарищ полковник, единственное, что удалось установить более или менее достоверно, — преступная группа располагает транспортом. Свидетели в один голос показывают, что видели на месте происшествия машину. Группа мобильная, что крайне осложняет расследование. Сегодня здесь — завтра там. Как в песне, — попытался пошутить Чобу.

— Где они завтра будут, мы еще, видимо, узнаем. Из очередной сводки, — нахмурился Ковчук. — Где эти «морячки» сегодня, сейчас — вот в чем вопрос.

Он встал и подошел к висящей на стене карте республики, обвел красным карандашом села, где были обворованы церкви. Кружки оказались близко, чуть ли не касались один другого.

— Смотри-ка, кучность какая! Будто из пристреленного оружия бьют. Только где оно, это оружие? — Он задумчиво изучал карту с многочисленными пометками, оставленными еще раньше, и чем-то походил на полководца перед решающим сражением. — Похоже, эпицентр в Бельцах. Отсюда волны и расходятся.

Все смотрели на карту.

— Бельцы, безусловно, ближе, но не следует исключать и Оргеев. Смотрите, здесь же отличная шоссейка проходит… Какой-нибудь лишний час на машине ничего не значит. Кстати, — Кучеренко повернулся к Чобу, — какой марки машина замечена на местах происшествия?

— Показания свидетелей разноречивы. Одни говорят — «Жигули», другие «Москвич».

— А цвет?

— С цветом еще хуже. О разном толкуют: и синий называют, и белый, и зеленый… Цветовосприятие ведь индивидуально, да и меняется цвет в темноте, при электрическом освещении. Сами знаете…

— Допустим, — согласился Кучеренко. Ему, как и другим оперативникам, была хорошо известна эта особенность человеческого зрения, которая прибавляла немало трудностей в розыскной работе. — А если преступники действительно разъезжают на разных машинах?

— Такая возможность не исключается, — ответил вместо старшего лейтенанта Ковчук. — Тогда вместо одной машины нужно искать несколько.

— А если орудуют разные, не зависимые одна от другой преступные группы? — вступила в общий разговор старший лейтенант Андронова.

Быстрый переход