Какая такая специальность, спрашиваю. «Врач я, говорит, и желаю вас, отец Леонид, лечить. Просто так, из уважения. И лекарства, какие надо, все достану. Есть такая возможность». Я, конечно, заинтересовался, особенно когда он о лекарствах сказал. Сами знаете, беда с ними: одно есть, другого нет. — Он помолчал, теребя в руках шапку. — Просто так, говорю, я не согласен, могу заплатить, слава богу, не нищий. А он так отвечает: «Денег мне не надо». А что же вы хотите? — спрашиваю. «Иконы хочу, это моя страсть. Много лет собираю».
— Он говорил конкретно, какие именно иконы его интересуют?
— Нет, не успел. Я с ним не стал больше разговаривать. Кто ж на такое согласится! — Священник говорил тихо, почти шепотом.
— А он назвал себя, этот врач-коллекционер?
— Фамилию не сказал. Говорил только, что из Оргеева, а живет и работает в райбольнице. Завотделением. Солидный мужчина лет за пятьдесят.
— А вы говорили кому-нибудь об этом случае?
— Никому, вам первому. Не хотел грех на душу брать. — Он напряженно следил, как Кучеренко делал пометки в своем блокноте.
Пока происходил этот разговор, коллеги подполковника в сопровождении угрюмого старосты успели осмотреть церковь и дожидались своего начальника.
— Глухо, Петр Иванович, — Чобу сокрушенно покачал головой. Зацепиться не за что.
— А староста что показывает?
— Ничего существенного. Пришел, говорит, утром, замок сорван, позвал участкового. Говорит, что с собакой милиция приходила. Вот и все показания. Неразговорчивый старик, слова не вытянешь.
— Неразговорчивый? В подходе все дело, Степан Афанасьевич, в подходе. Да и надоело, видно, старику об одном и том же рассказывать. И подзабыть мог, или другая причина есть. Мы вот как сделаем. Я смотаюсь в райотдел, надо дело посмотреть, а вы здесь еще пощупайте.
Из протокола допроса Михалаки Захара Демьяновича, уроженца села Селиште, 68 лет, беспартийного, образование 3 класса, старосты церкви архангелов Михаила и Гавриила…
…Утром я пришел в церковь, чтобы открыть дверь уборщице. Увидел, что замок на двери сорван. Я очень испугался, подождал уборщицу и пошел в сельсовет. Оттуда вызвали милицию. Пришел участковый и с ним другой милиционер, с собакой. Милиционер с собакой остался во дворе, а мы вошли в церковь и сразу увидели, что не хватает иконы Иоанна Ботезаторула, креста напрестольного, дарохранительницы, Евангелия, трех дискосов, чаши для причастия. Это все старинные вещи, они находились в нашей церкви много лет.
Вопрос. Уточните, сколько именно лет находились указанные вами предметы религиозной утвари в церкви?
Ответ. Точно указать не могу, но думаю, что не меньше 200 лет. Я служу старостой в этой церкви уже 42 года, прежний староста, у которого я принял дела, мне говорил, что вещи старинные.
Вопрос. Из какого металла были изготовлены указанные духовные предметы?
Ответ. Из серебра, а чаша для причастия была позолоченная.
Вопрос. Какова стоимость похищенной религиозной утвари?
Ответ. Стоимость указать затрудняюсь, эти вещи нигде не продаются и сравнить не с чем.
Вопрос. У кого находятся ключи от церкви?
Ответ. Ключи от церкви находятся у меня.
Вопрос. Кто несет материальную ответственность за церковное имущество, в том числе за вышеуказанный инвентарь религиозного культа?
Ответ. Материальную ответственность несу я как староста.
Вопрос. Вы кого-нибудь подозреваете в совершении кражи?
Ответ. Я подозреваю в совершении кражи Стратулата Василия.
Вопрос. Кто такой Василий Стратулат и на каком основании вы его подозреваете в совершении кражи?
Ответ. Стратулат Василий является сыном бывшего кассира церкви Мирона Стратулата. |