Если бы захотел.

Кинан взял под контроль зверя, который пробуждался внутри. Зверь, о котором он даже не знал до нее.

Похоть.

- Ты не особенная, - выдавил мужчина сквозь стиснутые зубы.

Она удивленно посмотрела на него.

- Э-э, я…

- Ты такая же, как любой человек.

Может, он и не говорит ей всего, зато правду.

- Неправильный ответ, умник. Я уж точно не человек. - И она позволила своим когтям впиться в его плоть. Легким, но болезненным уколом.

Это не должно было заставить его член дернуться.

Но заставило.

Ангел глубоко вдохнул и ощутил ее вкус. Крепко зажмурился. Но теперь... теперь он мог чувствовать ее. Мягкие бедра. Стройное податливое тело.

- Ты... ты была такой же, как другие. - Его слова прозвучали, как рычание. - Ходила на работу. Обучала детей в той школе. Работа. Дом. Снова и снова.

Он заметил, как прервалось ее дыхание.

- Какой школе?

Его глаза открылись.

- Святой Марии. Вниз по Кварталу. Ты занималась с отстающими детьми, потом спешила домой, а иногда встречалась с - кто это был? - Доной, чтобы выпить в баре на…

- Ты никогда не приводила домой ни одного мужчину. - Не тогда, когда Кинан наблюдал. - Ты флиртовала. Пила. Надевала юбки чуть короче тех, которые носила на работе.

Дрожь прокатилась по ее телу - дрожь, которая передалась и ему, как прикосновение шелка.

Он потерял все.

Его охватила злость, яростный огонь, который сплетался с похотью. Мужчина вскочил, развернул их и повалил ее на землю.

- Я не человек, которым ты можешь вертеть, - сказал он, наклонившись к ней еще ближе. - Твоя сила на меня не действует. Твой укус не ослабит меня.

Прямо сейчас он был тем, кто хотел укусить. А почему нет? Почему он не может взять от нее то, чего хочет?

- Вот дерьмо собачье! - Николь пыталась отстраниться.

И когда она поймет, что он никуда ее не отпустит?

- Вамп может осушить демона до дна, вампир может убить…

Он посмотрел ей в глаза. Нет, она уже не та женщина, что была раньше. Теперь в ее взгляде Кинан видел тайну, боль, ярость. Ярость, которая соответствовала его собственной, потому что он уже тоже не был прежним

- Милая, не помню, чтобы говорил тебе, что я - демон. Только то, что тот ублюдок видел через мой гламур.

Ее губы приоткрылись.

И он сдался.

Кинан обрушился на ее рот в глубоком жестком поцелуе. Эта потребность, этот всепоглощающий голод - это то, что ввело людей во искушение.

Грех.

О, да, он хотел с ней согрешить.

Она не пыталась отвернуться от него. Не пыталась укусить своими слишком острыми зубами.

Но и не поцеловала в ответ.

Он хотел, чтобы она его поцеловала.

Он отпустил ее. Продолжая губами прижиматься к ее губам, он сумел смягчить поцелуй. Его язык прокрался в ее рот. Да. Этот насыщенный вкус, который был чистой Николь, мучил его. Он хотел большего. Хотел всего.

И ее руки были сейчас на нем. В его волосах. Не отталкивали. Притягивали ближе.

Их языки встретились. Тихий стон зародился у нее в горле - голодный, страстный звук, который всю кровь, находящуюся в его теле, направил прямо в пах.

Люди убивали из-за этого. Умирали.

Он мог понять. Наконец.

Он должен знать, что она чувствует. Должен понять, была ли девушка влажной. Горячей. Будет ли такой же сладкой на вкус там?

Мужчина расстегнул молнию. Его пальцы проскользнули внутрь и наткнулись на мягкий хлопок ее нижнего белья. Девушка выгнула бедра и провела языком по его губам.

Но тут вдали послышался рык автомобиля. Приближаясь. Все ближе. Ближе.

Ангел вскинул голову. Он тяжело дышал, но не мог отвести от нее взгляда. На земле. Покрасневшие губы напротив его рта. Ее руки, обнимающие его, ее когти, впивающиеся в его кожу.