Анжелина смотрела вслед отцу. Ей хотелось догнать его, прижаться к его широкой груди, вымолить прощение. Ей было стыдно, что она скрывала правду о своем сыне. Маленькая рука легла на ее плечо.

— Не грустите, мадемуазель, — прошептала Розетта на ухо Анжелине. — Сегодня вечером ваш малыш будет с вами. А потом… Почему вы думаете, что ваш папаша рассердится, узнав правду? Ведь он тоже женился во второй раз…

— Это совсем другое дело. Вдовство тяготило его. Вообще-то я довольна, что он не один.

Огюстен Лубе не стал долго задерживаться в своих былых владениях. Из мастерской он вышел с недовольным видом.

— Какой бардак! Надо бы навести там порядок и побелить стены известкой.

— Как-нибудь потом, папа. Это большой объем работы.

Огюстен Лубе, нахмурившись, согласился, потом поцеловал дочь в лоб. Когда за ним закрылись ворота, Анжелина вздохнула с облегчением.

— Прости меня, Розетта, что я накричала на тебя, — сказала она.

— Я прощаю вас, мадемуазель. Ну, за работу!

Жерсанда де Беснак надевала дорожный костюм из коричневого шелка с бархатным воротником. Вырез приталенного жакета позволял видеть кружевное жабо цвета слоновой кости. Как всегда элегантная, старая дама нервничала.

— Вы великолепно выглядите, мадемуазель, — заметила Анжелина, когда вошла в гостиную, где царила суматоха, вызванная сборами в дорогу.

— Спасибо, малышка. Но это неожиданное путешествие уже утомляет меня. Где же лорд Малькольм? Октавия, ты взяла мою шкатулку с драгоценностями?

— Конечно. Я положила ее в большой сак из красной кожи.

Служанка сменила свое серое перкалевое платье и фартук на длинную прямую юбку и велюровую блузку и собрала каштановые волосы в безукоризненный пучок. Она очень изменилась, избавившись от своего обычного белого чепца.

— Энджи, дорогая! Какое приключение! — воскликнула Жерсанда. — Я напишу тебе из Люшона. Надеюсь, наш маленький Анри не доставит тебе хлопот. Если тебе что-нибудь понадобится, приходи и бери. Белье, сахар, кофе, сменную одежду для нашего малыша…

Тут вошел лорд Брунел с легкой улыбкой на устах. Он радушно приветствовал молодую женщину.

— Я нарушил установленный порядок, — заявил он тоном, в котором чувствовалась легкая ирония. — Но наша общая подруга мечтала об этом путешествии, я сразу догадался. Я ее очень хорошо знаю! И потом, надо верить в судьбу. Возможно, мы встретим там вашего Луиджи…

Анжелина не стала возражать. Это «ваш Луиджи» ей так же не понравилось, как и «Энджи». Тем не менее она не стала этого показывать и осмелилась спросить:

— Милорд, как вы познакомились с мадемуазель? Позавчера я не додумалась задать вам этот вопрос.

— Как-нибудь вечером Жерсанда сама расскажет вам об этом. Мне не пристало это делать. Все слишком сложно.

Лорд Брунел пристально смотрел на Анжелину. Молодая женщина смутилась и предпочла выйти из комнаты. Анри еще спал, но она все же вошла к нему. Ей не терпелось его увидеть, вдоволь наглядеться на своего малыша. Октавия неслышно последовала за ней.

— Боже мой! Как подумаю, что мне придется расстаться с нашим малышом, так у меня сердце разрывается. Хорошенько смотри за ним, Анжелина. Главное, не потакай его капризам. Нужна не только ласка, но и твердость. Кстати, у него болит живот от свежих фруктов.

— Я сумею позаботиться о своем сыне. Езжай спокойно. Но скажи мне, Октавия… Такое впечатление, что тебя удивил приезд лорда Брунела, хотя ты прожила рядом с мадемуазель столько лет.