– Позволь мне выпроводить этого милого юношу за дверь, – попросил он.

– Нет, – ответила Анн, поднимаясь. – Ему же очень хочется поучаствовать в этом спектакле. Так что уйду я. Не провожай меня, Марк, прошу тебя. Я тебе вечером позвоню.

Говоря это, она надела пальто. Один из официантов поспешил раздвинуть перед ней столики. Вышла она с горящими щеками, спиной ощущая следовавшего за ней Лорана. Она шла наугад, думая лишь о том, как подавить разыгравшуюся в душе бурю, всполошившую сердце и перехватывающую дыхание. На бульваре Сен-Жермен тротуар заполнила стайка смеющихся мальчишек и девчонок. Между ними внезапно вырос Лоран и перегородил ей дорогу. Стоя перед нею, он пожирал ее взглядом.

– Ну так что? – спросил он. – Ты думала, я тебе позволю продолжить эту очаровательную любовную встречу? Ты меня, Анн, еще узнаешь!

– Я тебя уже достаточно хорошо узнала, – процедила она сквозь зубы. – Я знаю про твое безволие, про твои глупость и грубость, эгоизм и самомнение. Ты просто дрянной мальчишка, которому следует спать с сопливыми девчонками! Никакой обходительности, сдержанности, скромности! Ничтожество… дрянь!

Он схватил ее за руку. Она вырвалась и, крикнув:

– Не трогай меня, – влепила ему пощечину. Да так сильно, что почувствовала боль в плече. Зачем она это сделала? Анн видела, что на лице Лорана застыло глупое выражение вины, и прикрыла рукой свой рот. Пелена слез заволокла ей глаза.

Он бросился прочь.

– Послушай, Лоран!.. – простонала она.

Выскочив на проезжую часть, он прыгал между машинами. На него летел какой-то мотоцикл, и Анн представила его себе в следующий момент – после столкновения он лежит на земле, в луже крови. Но нет, Лоран появился на другом тротуаре, продолжая бежать. В разлетевшемся пуловере, с длинными, как у индейца волосами. Юноша затерялся в толпе. Прохожие, наблюдавшие всю эту сцену, бросали в сторону Анн косые взгляды, полные насмешливого любопытства. Теряя последние силы, она продолжала шагать, обливаясь слезами. Кто-то взял ее за руку. Она обернулась. Это был Марк.

– Пойдем со мной, – предложил он.

И повел ее в бистро. Зал был почти пуст. Сидя в глубине, перед чашками черного кофе, оба молчали. Какой-то клиент не умолкая болтал за матовой дверцей телефонной кабины. Мужчина ли, женщина? Были видны лишь очертания плеч.

– Извини меня, – попросила Анн. – Так все нелепо.

– Ты с ним спишь? – тихо спросил Марк.

– Да.

– Ты любишь его?

Анн промолчала. Он взял ее руку. Она так нуждалась в поддержке, что это прикосновение растрогало ее до слез.

– Конечно, любишь, – сказал Марк. – Кажется, ты основательно влипла. Он же безумец.

Она кивнула.

– И что ты собираешься делать? – спросил он.

– Все, что произошло, было и необходимым, и неизбежным. Теперь все позади. Я больше не хочу ничего о нем слышать. Только что я поставила на этой никудышней затее жирный крест. Поздно, мне нужно возвращаться.

– Хочешь, я провожу тебя?

– Да, Марк.

– Может, поужинаем вместе?

– Нет, мне надо побыть одной.

– Я буду звонить тебе каждый день, – пообещал он.

Анн улыбнулась. Настрадавшись, она чувствовала облегчение и в то же время избавление от чего-то. И оттого ей казалось, будто по ее судьбе пронесся перевернувший все вверх дном торнадо, и она теперь не сможет и шагу ступить по этой новой для нее земле. Хотя вокруг все оставалась по-прежнему.