– Извините меня, – нарочито громко объявил он. – Мне нужно бежать. Понимаете, никак нельзя на работу опаздывать.

И бегом устремился к выходу.

Анн даже не успела отреагировать. В голове у нее звенела леденящая пустота. Оставшись наедине с Бруно, Анн заказала себе еще кофе. И они обсудили книгу об охоте.

Ей показалось, что лежавший рядом Лоран уснул, и она протянула руку, чтобы потушить стоявшую на ночном столике лампу. Он тихо попросил, не открывая глаза:

– Оставь, не надо…

– Ты не спишь? – спросила она.

– Нет, не хочу.

– Ну так вот, а я хочу спать, Лоран!

Он открыл глаза и посмотрел на нее черным от злости взглядом:

– Это и неудивительно. Ты же так много работаешь на издательство «Гастель». Впрочем, кажется, скоро ты будешь работать еще больше. Патрон по милости своей прочит тебе новый пост.

– Кто тебе сказал? – спросила она.

– Об этом шепчутся все кому не лень. А что, это неправда?

– Правда.

– Почему же ты мне ничего не сказала?

– Потому что это – из разряда новостей, которые тебя совсем не интересуют.

– А тебя они завораживают?

– Мне приятно сознавать, что мой труд ценят.

– Кто?

Анн не стала отвечать. Лоран оперся на локоть и отбросил простыни. Голый, нахрапистый, он господствовал над Анн.

– Ты не осмелилась мне об этом сказать, – продолжал он, – потому что сама с собой не в ладу. Ты чувствуешь, что предаешь меня, соглашаясь с шайкой всяких там Куртуа, Лассо и прочих. Всякий раз, когда ты принимаешь их сторону, ты понемногу отдаляешься от меня. Раз ты с ними, значит – не со мной. Вот и сейчас, даже в моих объятиях ты была не женщиной, а важной персоной из издательства «Гастель», шефом отдела, шишкой! Я занимаюсь любовью с шишкой!

Он выплевывал все эти слова прямо ей в лицо. Она не шевелилась, безмолвная и надменная. Глаза Лорана лучились нелепой яростью. Неожиданно он рыкнул:

– Чего улыбаешься?

– Потому что ты смешон, – ответила она.

Он соскочил с кровати:

– Ах так, да?

И принялся шарить глазами вокруг себя, словно искал какое-нибудь оружие. Наткнувшись глазами на ночную сорочку Анн, висевшую рядом на спинке стула, он схватил ее обеими руками и рванул, что есть силы, надвое. Легкий шелк поддался и затрещал. И чем дальше терзал Лоран эту прозрачную тряпку, тем более успокоенной, внимающей и отстраненной ощущала себя Анн.

– Что ты хочешь этим доказать? – спросила она. – Свою силу? Глупость? Прекрати немедленно! И убирайся в свою комнату!

– Плевать я хотел на твои приказы! – крикнул он, отбросив разодранную сорочку куда-то в угол. – Я могу здесь все расколошматить, если захочу! Все! Все!

Он пнул ногой стул. От грохота Анн вздрогнула и инстинктивно натянула на голые плечи простыню. Он же сейчас разбудит отца! От этой мысли ей стало смешно.

В наступившей тишине Лоран сделал пару шагов назад. Сжав кулаки, он весь дрожал. Неожиданно он рухнул прямо перед кроватью на колени и, уронив голову, едва слышно попросил:

– Анн, я хочу, чтобы ты не работала. Я хочу, чтобы ты не выходила из этой комнаты. Никогда!

– А я хочу, чтобы ты впредь не говорил со мной таким тоном. Никогда! – жестко выговорила она каждое слово. – Ты слышал, что я тебе только что сказала? А теперь убирайся!

Он медленно поднялся, собрал со стула свои вещи и направился к двери. Она видела его со спины, голого, худого, с круглыми ягодицами.