|
В случае с Харрисоном его родня, похоже, никак не может прийти к окончательному выводу. Бывают времена, когда он рычит на всех, так как думает, что ему суждено наказание и вечная погибель от лица Господа. А бывают другие периоды, когда он говорит, что ему плевать, и напивается. По моему мнению, у него не все в порядке с мозгами — ведь в их роду все такие. Его дед сошел с ума. Ему казалось, что он окружен большими черными пауками и что они ползают по нему и плавают вокруг него в воздухе. Я очень не хотела бы сойти с ума, миссис докторша, дорогая, и не думаю, чтобы мне это грозило, — в нашем роду такого не бывало. Но если вдруг всеведущее Провидение распорядится иначе, я лишь надеюсь, что в моих безумных фантазиях не будет больших черных пауков — я этих тварей терпеть не могу. Что же до миссис Миллер, право, не знаю, заслуживает она жалости или нет. Поговаривают, будто она вышла замуж за Харрисона только для того, чтобы позлить Ричарда Тейлора, что представляется мне весьма своеобразной причиной для замужества. Но с другой стороны, я, разумеется, не могу быть судьей там, где речь идет о матриомониальных делах, миссис докторша, дорогая. А вот и Корнелия Брайант подходит к калитке, так что уложу-ка я в постель нашего дорогого смуглого малыша и возьму мое вязание.
ГЛАВА 2 Суды-пересуды
— А где же остальные дети? — спросила мисс Корнелия, когда отзвучали первые приветствия — сердечные с ее стороны, восторженные с Аниной и исполненные чувства собственного достоинства со стороны Сюзан. — Ширли в постели, а Джем, Уолтер и близнецы в их любимой Долине Радуг, — улыбнулась Аня. — Они недавно забегали домой поужинать, но всем им не терпелось выскочить из-за стола, чтобы помчаться обратно в долину. Для них это самое дорогое место на свете. Соперничать с долиной не может даже кленовая роща. — Боюсь, слишком уж они ее любят, — мрачно проронила Сюзан. — Маленький Джем заявил однажды, что охотнее отправился бы после смерти в Долину Радуг, чем на небеса, и это было весьма неприличное высказывание. — В Авонлее они, как я полагаю, тоже замечательно провели время? — уточнила мисс Корнелия. — Совершенно замечательно! Марилла их ужасно балует. Особенно Джема — в ее глазах он всегда прав. — Мисс Касберт, должно быть, уже очень стара, — заметила мисс Корнелия, доставая свое вязание, чтобы не отставать от Сюзан. Мисс Корнелия придерживалась того мнения, что женщина, чьи руки заняты, всегда имеет преимущество перед женщиной, чьи руки лежат праздно. — Марилле восемьдесят пять, — отозвалась Аня со вздохом. — Волосы у нее теперь белее снега. Но зрение, как ни странно, лучше, чем тогда, когда ей было шестьдесят. — Ну, Аня, душенька, я ужасно рада, что все вы снова с нами. Мне было ужасно одиноко. Впрочем, скучать нам здесь в Глене было некогда, поверьте мне. В том, что касается церковных дел, не припомню более богатой событиями весны. У нас, душенька, наконец появился новый священник. — Достопочтенный Джон Нокс Мередит, миссис докторша, дорогая, — вставила Сюзан, полная решимости не дать мисс Корнелии одной сообщить все новости. — Приятный человек? — спросила Аня с интересом. Мисс Корнелия вздохнула, а у Сюзан вырвался стон. — Да, он довольно мил, если уж на то пошло, — сказала первая из них. — Очень приятный человек… и очень ученый… и очень духовный. Но, Аня, душенька, у него нет ни капли житейской мудрости! — Как же тогда прихожане его выбрали? — Ну, как проповедник он, без сомнения, гораздо лучше всех тех, что служили в нашей церкви прежде, — продолжила мисс Корнелия, аккуратно перекрещивая на спицах пару петель. |
