Анн и Серж Голон. Анжелика
Анжелика - 1
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
МАРКИЗА АНГЕЛОВ
Глава 1
- Нянюшка, - спросила Анжелика, - для чего Жиль де Рец убивал столько детей?
- Все это козни дьявола, моя девочка. Жиль де Рец, людоед из Машкуля, хотел стать самым могущественным сеньором среди всех. В его замке было полно всяких колб, склянок и горшков с красным варевом, а над ними клубились зловонные пары. Дьявол требовал себе в жертву сердца маленьких детей. Вот почему Жиль де Рец убивал. Потрясенные матери с ужасом смотрели на черную башню Машкуля, вокруг которой всегда стаями кружилось воронье - столько трупов невинных младенцев было в подземельях замка.
- И он их всех съедал? - спросила дрожащим голосом Мадлон, маленькая сестренка Анжелики.
- Нет, всех просто не смог бы, - ответила кормилица. Склонившись над котлом, она некоторое время молча помешивала заправленный салом суп из капусты.
Ортанс, Анжелика и Мадлон, дочери барона де Сансе де Монтелу, сидя за столом, на котором уже стояли миски и лежали ложки, с замиранием сердца ждали продолжения.
- Он поступал еще хуже, - снова заговорила кормилица, и в голосе ее зазвучал гнев. - Сперва требовал, чтобы младенца - девочку или мальчика - привели к нему. Испуганный малыш кричал, звал свою мать, а сеньор, развалившись на кровати, наслаждался его ужасом. Затем приказывал подвесить дитя у стены на специальном приспособлении вроде виселицы, которое сжимало бедняжке грудь и шею, душило его, но не до смерти. Малютка бился, словно придушенный цыпленок, потом начинал хрипеть, глаза несчастного вылезали из орбит, он весь синел. И в огромном зале слышались лишь хохот жестоких мучителей да стоны их маленькой жертвы. Наконец Жиль де Рец давал знак снять ребенка, сажал его к себе на колени, прижимал лобик бедненького ангелочка к своей груди и нежно успокаивал.
"Ничего, ничего страшного, - говорил он. - Нам просто хотелось немного поразвлечься, но теперь уже все кончено. Теперь у тебя будут конфетки, чудесная пуховая постелька, шелковый костюмчик, как у маленького пажа..." Малыш затихал. Его наполненные слезами глазки начинали светиться радостью. И вот тут-то сеньор неожиданно всаживал ему в шейку свой кинжал... А когда он умыкал совсем юных девушек, то творил такие мерзости...
- А что он с ними делал? - спросила Ортанс.
Но тут вмешался старый Гийом, который сидел у очага и растирал на терке свернутые трубочкой листья табака.
- Да помолчите же вы, сумасшедшая старуха! - проворчал он в свою пожелтевшую бороду. - Я солдат, и то от ваших россказней у меня все внутри переворачивается...
Толстая Фантина Лозье с живостью обернулась к нему.
- Россказни!.. Сразу видно, Гийом Люцен, что вы чужак, совсем чужак в наших краях. А ведь стоит поехать в сторону Нанта, и сразу же наткнешься на проклятый замок Машкуль. Уже двести лет миновало с той поры, как творились эти злодеяния, а люди, проходя мимо, все еще осеняют себя крестом. Но вы не здешний, откуда вам знать о наших предках.
- Хороши же ваши предки, если все они такие, как Жиль де Рец!
- Жиль де Рец был величайшим злодеем, и кто еще, кроме нас, жителей Пуату, может похвастаться, что и. у них был такой вот страшный душегуб. А когда его в Нанте судили и приговорили, он перед смертью раскаялся и попросил прощения у бога, и все матери, чьих детей он мучил и съел, все они надели по нему траур.
- Ну и ну! - воскликнул старый Гийом.
- Вот какие мы здесь, в Пуату, люди! Великие во зле и великие в прощении!
Кормилица с суровым видом поставила миски на стол и горячо поцеловала маленького Дени.
|
