|
Цельной картины никак не получалось, оставались легковесные детали, которые разлетались, как соломинки на ветру. Барсампюи и Кантор были настроены решительно: сжечь осиное гнездо и перебить всех бандитов с их опасной предводительницей. Анжелика и губернатор Акадии советовали запастись терпением и не проявлять эмоций, дабы не вспугнуть противника. Каждый выигранный день приближал приезд графа де Пейрака. - Почему он так медлит? - повторял Кантор. - Почему он оставляет нас одних?.. - Он даже не знает, что мы здесь, - напомнила Анжелика. - В этом есть и моя вина. Мне никогда не удается дождаться его именно там, где он надеется меня найти. Иногда это просто выводит его из себя. Надо бы мне исправиться теперь... ..Живя почти бок о бок с женщиной, которая утверждала, что ей удалось соблазнить Жоффрея, ежечасно сталкиваясь со все более тревожными и опасными проявлениями ее силы и коварства, Анжелика начинала осознавать, что наступил час самого трудного испытания в ее жизни. Это сказывалось даже на ее физическом состоянии, и хотя ей удавалось сохранять твердость духа и самообладание, иногда ею овладевала неодолимая тревога от ощущения, что все ее существо распадается на части, что ее затягивает в смертельный омут страха. В панике она прислушивалась к внутреннему голосу, который неустанно твердил: “Все погибло... Все.., все... В этот раз победишь не ты... Она сильнее..." Тогда она усилием воли брала себя в руки, заставляла успокоиться. Но давалось ей это очень нелегко. Так было и в эту ночь, когда, вся в холодном поту, она несколько раз вставала с постели и бежала через весь двор в неудобный, плохо обустроенный туалет. Анжелике казалось, что ей было бы легче пересечь Атлантический океан или целую пустыню. Туманная ночь с невидимой луной таила в себе всяческие козни, западни, ужасные сюрпризы. С берега поднимался влажный запах рыбного рассола. В зловонном туалете она так плохо чувствовала себя, что боялась, как бы не свалиться в заполненную нечистотами яму... Это был сплошной кошмар, где не оставалось места ни для любви, ни для умиротворенности, ни для радости от того, что ты живешь... Кругом кишели исчадия ада, вылезшие из ущелий и ползущие по песку прямо на нее... Дьяволица убьет Кантора... Жоффрей никогда не возвратится... Онорина останется сиротой... Никто не позаботится о ее судьбе. Она окажется в этом мире более беззащитной, чем заблудившийся котенок... А Флоримон? Как она сама отпустила его в дремучие леса в надежде, что ему удастся избежать опасностей... Нет, и его она больше никогда не увидит... Откуда-то доносилось зловещее и насмешливое уханье совы. Все пропало, все... Оставалось лишь ждать смерти и поражения... Глава 13 Третий день ожидания совпал с воскресеньем. Это давало возможность Анжелике и ее немногочисленным спутникам выйти на люди, чтобы смягчить враждебность толпы, подозрительность и страх, которые умело поддерживались Амбруазиной, и предотвратить крайне опасный взрыв. Под предводительством Виль д'Авре, чья обходительность в сложившейся ситуации становилась особенно ценной и могла оказать им незаменимую помощь, они отправились к мессе. К ним присоединились два матроса-гугенота с “Ларошельца”. После всего пережитого на родине, они не страшились никаких трудностей и, ради удовольствия натянуть нос проклятым папистам, были готовы пустить в ход любую хитрость. На мессу не пошел один Кантор, - он опасался, что в его отсутствие кто-нибудь попытается прикончить раненого зверя. Он пообещал Анжелике, что будет вести себя смирно. Служба продолжалась два часа. |
