|
- Я знаю. Никола Перро рассказывал мне. И я уже поняла, - с улыбкой заметила она, - что не лошади везут нас, а мы ведем их через эти леса. И не индейцы сопровождают нас эскортом, а мы их. - Вы правы... Металлаки слишком боятся встречи с ирокезами, которые летом бродят в этих местах, и они попросили взять их под защиту наших мушкетов, за что, правда, без большого рвения согласились нести некоторую часть нашего багажа. Впрочем, несут его, как видите, женщины. Америка - не Африка, где вам пришлось побывать, душа моя, и которая наводнена рабами. Здесь, в Америке, белый человек в особом положении - он и хозяин, он и единственный слуга. - Однако на Юге в английских колониях существует рабство. - На Юге, но не на Севере. Потому я и выбрал Север... К тому же здесь богатые месторождения серебра и золота, - добавил он, словно вдруг вспомнив об истинных причинах своего выбора. - Рабство удобно... для хозяев, конечно. Нам здесь придется обходиться без слуг и рабов, потому что индеец - все, что угодно, только не раб. Если его принудить работать, он умрет. Анжелика все же решилась: она погладила рукав мужа и на мгновение прижалась щекой к его плечу. Она стеснялась перед его людьми быть нежной с ним. - Как мне хочется, чтобы хоть ненадолго вы принадлежали только мне. Когда я ночью остаюсь одна, мне кажется, что я вас снова теряю. Когда же мы, наконец, доберемся до Катарунка? - Возможно, скоро... а может быть, никогда! Она живо спросила: - Вас что-то настораживает? - Нет, дорогая! Обычная моя недоверчивость! Я поверю в то, что мы в Катарунке, лишь когда ворота палисада закроются за нами и на мачте взовьется мой флаг, оповещая каждого, что хозяин дома - в своих владениях. Чем больше я на вас смотрю, любовь моя, тем очаровательнее нахожу вас. Вы даже не представляете, как меня влечет к вам. И даже сейчас, когда у вас такие утомленные глаза, вы изнываете от жары и стараетесь скрыть свою усталость... я так люблю вас... - О, я не скрываю, что я устала, и я действительно изнываю от жары! - воскликнула, смеясь, Анжелика. - И я бы отдала сейчас все на свете, лишь бы искупаться в этой прозрачной воде. - За чем же дело стало? Он жестом подозвал Никола Перро, который только что вышел из воды и едва успел одеться. - Друг мой, могу я вам доверить целомудрие наших дам? Недалеко отсюда, за ивами, я заметил тихую заводь. Там они смогут искупаться. Поставьте одного человека у тропинки, пусть он заворачивает всех любопытных и нескромных, а другого на самом краю мыса, чтобы купальщики не заплывали туда. Стоянка продлится еще час. Глава 3 Анжелика чувствовала себя на седьмом небе от счастья, подходя к маленькой заводи; она и в самом деле оказалась тихой и надежно защищенной деревьями. Но обе спутницы Анжелики были в полном смятении. Как? Купаться голыми под открытым небом? Нет, они никогда на это не отважатся. Напрасно Анжелика убеждала их, что здесь никто их не увидит, что их охраняют, - уговорить женщин было невозможно. Единственное, на что они решились, - это, разувшись и сняв чепчики, освежиться холодной водой и немного побродить у самого берега. Оставив их, Анжелика отошла в сторону. За деревьями она быстро разделась, с нетерпением поглядывая на зеркальную гладь озера. Затем осторожно спустилась по отлогому берегу. Вода была такая ледяная, что у Анжелики даже перехватило дыхание. Но уже через миг она почувствовала, как блаженная прохлада разливается по ее пылающему телу. Она вошла в воду по самое горло и, застонав от наслаждения, откинулась на спину. Вода подхватила ее горящий, словно свинцом налитый затылок. |
