|
Кантор и Жак Виньо подхватили его и отнесли на постель. Они сняли с него обувь и одежду, Анжелика подбежала осмотреть сына. - Бедный мальчик! - шептала она, целуя его. Она с головы до пят растерла Флоримона водкой, потом села рядом и долго массировала его окоченевшие ноги. Он уснул безмятежно, как в детстве, а госпожа Жонас принялась готовить для всех грог. Глава 25 - Стало быть, вы убили его? - спросила Анжелика, когда они с мужем остались вдвоем в своей крохотной спальне. - Вы его убили, не так ли? Вы рисковали своей жизнью из-за такой глупости? Только из-за того, что какой-то волокита решил поухаживать за мной?.. Скажите, ну разумно ли это, мессир де Пейрак? Граф рывком бросился поперек кровати и с наслаждением вытянулся на ней. Иронически глядя снизу вверх на Анжелику, он слушал ее гневные речи. - Пон-Бриан - он ведь оттуда, с севера, - снова заговорила она, наклоняясь к нему. - Теперь, когда в Канаде узнают об этом, они придут отомстить за него, они расторгнут договоры... - Договоры давно уже расторгнуты, - сказал де Пейрак. - Едва высохли на них чернила, как нас приговорили к смерти и подослали к нам патсуикетов. Он приподнялся и ласково взял ее за прядь волос на лбу, чтобы заставить ее смотреть ему прямо в глаза. - Слушайте меня внимательно, радость моя. В моей душе живет одна страстная потребность, и она не скоро умрет во мне. Это потребность обладать вами. И естественно, я хотел бы, чтобы вы целиком и полностью принадлежали лишь мне одному. Называйте это ревностью, если вам угодно, пусть! Но ведь ни вы, ни я не достигли еще возраста, когда тело становится равнодушным, нам пока еще далеко до этого. И я никогда не оставлю вас бороться один на один с вашими соблазнителями... - Уж не боитесь ли вы, что меня обольстит кто-нибудь вроде этого Пон-Бриана? - Нет, не боюсь. Но я предчувствую, что здесь могут объявиться более смелые, чем этот лейтенант. Просчеты одних - хороший советчик другим. Знайте же, что уметь защитить свою честь в этих диких странах - вопрос жизни и смерти!.. А вы - моя жизнь!.. И я убью всех, кто попытается отнять вас у меня... Вот это я должен был сказать вам. И так как она сидела, склонившись к нему, он внезапно притянул ее к себе и с силой приник к ее губам своими пересохшими, потрескавшимися на морозе губами. Флоримон доверительно рассказывал Кантору. - Я уже думал, что не выдержу. Отец мчался с такой легкостью, словно он краснокожий или канадец. - На шпагах или на пистолетах? - На шпагах. Это великолепно. Отец знает все финты, особенно один выпад... О, нужно быть жонглером, чтобы его сделать, честное слово... Тот хорошо защищался. Фехтует он так себе, но быстрый и выносливый. - И... он убит? - Ясно, что убит. От такого удара он уже не поднимется! Прямо в лоб!.. Флоримон снова бросился на свое жалкое ложе, глаза его горели. - О, шпага! Вот оружие дворянина! Здесь, в этой дикой стране, уже и не помнят, что такое шпага. Здесь выясняют свои отношения с помощью томагавков и кастетов, как индейцы, или с помощью мушкетов, как наемники. Нет, пора вспомнить о шпаге! Шпага - вот оружие дворянина... Как это великолепно, тебя оскорбили, и ты доставляешь себе такое удовольствие - дерешься на дуэли!.. Глава 26 Придя в себя после трудного похода, Флоримон однажды тайком забрался в кладовую и выбрал там пузатую тыкву, золотистую, словно солнце. |
