Он повернулся, но сжатая в кулак рука невольно опустилась. На него смотрело помятое, небритое лицо, покрытое ссадинами и синяками: поперек разбитой нижней губы коричневой полоской запеклась кровь. Проситель был одет в обсыпанную пылью черную форму, с серебряными ромбиками в петлицах – один из ромбиков, похоже, недавно выдрали с мясом. Агарес вытряхнул из пачки «житан» – он всегда курил сигареты без фильтра, с табаком, скребущим горло. В Аду некурящие были редкостью – работа сложная, климат жаркий, без никотина – невозможно. Да и надо ли бросать курить? Еще ни один из демонов не жаловался на проблемы с легкими.

    – Спасибо, – прохрипел эсэсовец, прикуривая от бензиновой зажигалки.

    – Это кто ж тебя так? – поинтересовался демон, показывая на синяки.

    – Ох, – потер скулу немец. – Фронтовики-окруженцы, блин, кому ж еще. Мы от них уже по подвалам прячемся. Взяли манеру: толпой навалятся и некультурно ногами по лицу бьют. Ори, не ори, что война кончилась, бесполезно. Только сегодня на «Китай-городе» на минуту вышел за пивом, шесть раз по роже получил. Хорошо, что сейчас потерянные зубы сразу обратно вырастают. Довели до ручки: многие наши засели в подвалах и отказываются выходить, пока не настанет воскресенье, дескать, лучше Страшного Суда подождем. А неандертальцы? Вот кто недочеловеки-то! Заколебали вусмерть, либер фройнд [14] . Вчера из Нюрнберга звонили: на Геринга целое племя охоту устроило, жарить собрались – маршал на крыше спасся. Я думаю, фальшивка это. Не может Апокалипсис таким быть.

    – Хм… – убрал пачку Агарес. – С чего такие упадочные мысли?

    – С того, мужик, – откашлялся от «житана» эсэсовец. – Я откровенно подозреваю: это не христианский Апокалипсис, а какой-то другой. Относительно библейских примет я вижу лишь воскрешение мертвых, но всего остального незаметно: и семи печатей, и трубящих ангелов, и прочей хрени. Тайна, покрытая мраком. Откуда мы вообще знаем – может, это африканский или австралийский конец света? Сейчас, как я прочитал в газетах, в большой моде пророчества американских индейцев. Например, племя лакота уверено: мир рухнет, когда на свет родится белый бизон. Начнутся землетрясения, наводнения, извержения вулканов – «и тьма падет на землю». Неизвестно, мужик, возможно, далеко от нас, в индейской резервации, вздымаясь в воздух, бьет копытами бизон молочного цвета…

    – Я тебе точно «житан» дал? – озадаченно переспросил Агарес. – Странная у тебя реакция на табачный дым. Не стоит всерьез принимать примитивные суеверия народов, живущих первобытнообщинным строем. Тебе хоть известно, что белый бизон уже трижды рождался, последний раз – пару лет назад? Знамение не сбылось, живут, как жили [15] . Почему у вас на Земле все так обожают дешевую мистику? Давай тогда уж и зороастрийцев до кучи приплетем. «После сотой зимы придет темное облако, и прольется страшный дождь, и будут праведные биться с грешниками, и победят их в битве ужасной». О, видишь, с неба две капли упало? Это дождь, приятель, стало быть, мы присутствуем при зороастрийском Апокалипсисе. Я поражаюсь редкостному количеству болванов, вместо нормального восприятия реальности забивающих мозг псевдомистической лажей. Похоже, Дьявол сильно попал.