Эдду покрутил головой и, не думая, зашел в первую попавшуюся дверь, обнаружив за ней залитый кровью коридор. Багряные разводы были везде, все было усыпано брызгами, каплями и просто лужами. Чуть поодаль стояла знакомая фигура в простом платье и с повязкой на голове. Она куталась во мрак, неподвижно наблюдая за чем-то. Эдду осторожно зашел внутрь, стараясь быть как можно тише, мягко ступая по грязному испачканному кровью полу.

— Я устала, — не поворачиваясь, вместо приветствия произнесла давно погибшая жена.

Она будто ждала его тут долгое время. Плечи ее были опущены, спина сгорбилась и женщина устало смотрела куда-то себе под ноги.

— А я ведь думал, что больше не увижу тебя. Видения прекратились.

— Это немного другое, — она повернула голову к мужу и вымученно улыбнулась. На черной коже блестели капельки пота, несмотря на то, что здесь было довольно прохладно. — Прошлое, будущее, просто иллюзии, все здесь перемешалось.

— И кто же ты, Габи?

— Мысль… наверное, — она глубоко втянула в себя воздух и мягко ухватила мага за руку, будто долго этого ждала, сжала ладонь и довольно прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. — Теплая, мягкая. Так хорошо.

— И что я должен сделать? — он пристально наблюдал за каждым ее движением. И правда, она не походила на те смазанные видения, что приходили и мучили его. Слишком реальная. Он отчетливо ее видел, словно перед ним не воспоминание из человеческой жизни, а настоящий живой человек.

— Отпусти, — просто произнесла она. — Мы устали. Слишком долго здесь находимся, — рабыня вплотную встала перед ним и, положив темные ладони ему на плечи, посмотрела с мольбой. — Забудь о нас. Ты давно идешь дальше, но продолжаешь вспоминать и вспоминать. Хватит.

Габи уперлась лбом ему в грудь.

— Мы?

Она ткнула пальцем в сторону, на пол. Эд проследил за движением и поджал губы. Жена отошла, чтобы дать ему возможность подойти ближе к окровавленному комку и развернуть пеленку.

— Мы и правда очень долго находимся здесь. Отпусти, пожалуйста, ради него и ради меня.

Младенец не подавал никаких признаков жизни, прижав руки вдоль тельца. Мужчина поднял его, всматриваясь в знакомые черты лица.

— Похож на тебя, — тихо сказала Габи.

Эд мотнул головой, думая, что все-таки сын больше походил бы на мать. Отлично, Врата решили сразу бить ниже пояса.

— Сожаление, — лицо переменилось, и теперь рядом стоял Курт, глядя на окровавленный комок в руках мага с неким презрением, — самое бесполезное занятие. Оно мертвым грузом тянет тебя вниз. Ты всегда был таким, мой мальчик, — Бейн криво усмехнулся и толкнул пальцем мертвое тельце. Не рожденный сын шмякнулся на грязный кафель, марая отчего-то вонючей кровью ботинки мага. — Прикидываешься, что все это туфта, внутренне пережевывая каждое дерьмо. Ты до безобразия сентиментален в душе. Прекращай париться.

— Я и так… перестал, — вудист был подавлен.

— Ну, уж отца-то грех обманывать. Тебя все это волнует, — бывший глава обвел все вокруг рукой. — Каждая гребаная мелочь заставляет тебя размышлять и гадать. Ты из тех, кто прикидывается неотесанным идиотом-грубияном, в то время как достаточно сведущ и разумен, если не гениален, оттого ты становишься настоящим дураком.

— Что?

— Прекращай. Мир твой. Разве нет? — Курт усмехнулся.

— Я, блядь, ни черта не понимаю, Курт.